Шрифт:
— Сукин сын! — заорал Тримэйн. — Сволочь!
— Капитан! — прикрикнул на него Маркс.
Бадд и Тоби схватили командира спецназа за руки и оттащили от переговорщика. Поттер медленно поднялся и потрогал ушибленную голову. Крови на пальцах не было. Он знаком приказал отпустить Тримэйна. Тоби и Бадд нехотя послушались.
— Поттер, он взял одного из моих людей. Благодаря тебе, иуда!
Бадд напрягся и сделал шаг к Тримэйну, но Поттер махнул ему рукой, требуя, чтобы он успокоился. Затем поправил галстук и осмотрел ожоги на кистях, где уже вздулись болезненные пузыри.
— Тоби, — спокойно попросил он, — пусти, пожалуйста, запись новостей телекомпании КФАЛ.
Послышалось гудение видеомагнитофона, и экран ожил. Внизу появился красно-белый логотип телестанции и надпись: «Прямой репортаж… Джо Силберт».
— Да, дела, — кисло проговорил Роланд Маркс, не сводя глаз с экрана.
— Он взял одного из ваших людей, — продолжал Поттер, — потому что вы прогнали полицейских, которые не подпускали репортеров к зданию.
— Что? — Капитан спецназа уставился в экран.
— Хэнди видел, как вы подкрадывались, — объяснил, не поднимая головы и продолжая печатать, аналитик. — У него есть телевизор.
Тримэйн не ответил. Поттер решил, что он перебирает в уме: фамилия, звание, личный номер.
— Ожидал от вас большего, Дэн, — буркнул помощник Генерального прокурора штата.
— Но губернатор… — невольно проговорился капитан. — Хорошо, даже если у него и есть там телевизор, у нас все равно получилось бы. И мы вывели бы девочек живыми и невредимыми.
«Почему я не злюсь на него? — удивлялся Поттер. — Почему не бушую, хотя этот человек чуть не погубил все дело? И из-за него чуть не погибли девочки. И чуть не погибла Мелани. Почему?»
И вдруг он понял: потому что так будет больнее — сказать правду нейтральным голосом без всяких эмоций.
«Арт, ты когда-нибудь совершал что-то плохое?»
— Хэнди устроил огненную ловушку, капитан. — Он произнес это бесстрастным тоном почтительного дворецкого. — Сделал бензиновую бомбу, и ее спусковой крючок не требовал никаких усилий. Девочки сгорели бы заживо, как только вы ворвались бы в двери.
— Нет! — Тримэйн с ужасом посмотрел на него. — Господи, я не знал! — Несгибаемый боец, казалось, вот-вот упадет в обморок.
— Связь установлена, — сообщил Тоби.
Через мгновение зазвонил телефон, и Поттер схватил трубку.
— Лу?
«Ну и наворотил же ты, Арт, делов. А я считал тебя своим другом».
— Да, Арт, совсем ты скурвился. Хреновый из тебя друг.
— Я ничего не мог поделать. — Поттер поднял глаза на Тримэйна. — У нас тут объявился один вояка, который решил на свой страх и риск пострелять.
— У этих ребят хорошая экипировка. Теперь у нас есть гранаты и автомат.
Переговорщик дал знак Лебоу. Тот отвел капитана спецназовцев в сторону и стал расспрашивать, какое вооружение было у взятого в плен бойца.
В дверях появилась Анжи. Переговорщик махнул ей рукой, приглашая войти.
— Лу, — сказал он в телефон, — я приношу извинение за то, что произошло. Ничего подобного больше не случится. Даю тебе слово. Ты получил от меня важную тактическую информацию и должен понимать, что не я был инициатором операции.
— Девчонки у вас? Мелкие?
— У нас, Лу.
— Этот федеральный прокурор… Бадд… это он навел на нас спецназ?
Переговорщик выдержал паузу.
— Ничего не знаю на этот счет.
И подумал: он будет благоразумен.
Или окончательно чокнется.
— А ты прикольщик, Арт. Ну хорошо, я тебе поверю по поводу этого дня Д [44] . Будем считать, что нашелся коп, который сделал то, что ему не полагалось. Но ты-то должен лучше следить за ситуацией. Только так и может функционировать закон. Ты ведь отвечаешь за людей, которые на тебя работают.
44
День высадки союзных войск на Атлантическом берегу Европы (6 июня 1944 г.).
Анжи нахмурилась.
— Что такое? — забеспокоился Бадд, видя, какое у нее стало безнадежное выражение лица. Такое же, как у Поттера.
— В чем дело? — шепотом спросила Фрэнсис Уитинг.
Переговорщик схватил бинокль, вытер с линз жирную копоть, посмотрел на бойню и в отчаянии произнес:
— Господи, нет! Лу, это была ошибка.
— Вы стреляли в Шепа, это была ошибка. Ты не пригнал мне вовремя вертолет, и это тоже не твоя вина. Арт, неужели ты еще недостаточно меня узнал?