Но неожиданно бесстрашный Сан Саныч сам поволок меня за рукав к дверному проему, бросив мужикам:

— С нами не ходите, сами разберемся.

В коридоре он вдруг вполне дружелюбно спросил:

— Ручка есть?

Я опешил и ручку ему дал. Он вынул блокнот и стал писать:

«Уверен, среди нас есть осведомитель. После ужина зайди в лабораторию № 1, есть дело. Если хочешь бежать, нечего переть напролом».

Он передал ручку мне.

«Что такое лаборатория № 1»?

Сан Саныч вырвал из блокнота исписанный нами листок и сжег его, чиркнув зажигалкой.

— Пока вы с Жорой дурью маялись, — ехидно ответил он вслух на мой письменный вопрос, — мы подали Зонову заявки, и он их все выполнил. Лично я работаю уже третий день. Под лаборатории нам отдали пустые кладовки, вон, — он указал пальцем на три двери в конце коридора, в стороне, противоположной столовой. — Ключ от первой — у меня. Все понял?

— Хорошо.

Мы вернулись в спальню, демонстративно не глядя друг на друга, создавая видимость, что хоть до драки и не дошло, но отныне мы — враги лютые.

На ужин я, естественно, не пошел. Уже начало сосать под ложечкой, и предательница-фантазия принялась подсказывать способы утолить голод так, чтобы никто об этом не узнал. Говорят, это особенность совести современного человека: она чиста, пока о твоем преступлении не знают окружающие. Стоит преступлению открыться, как совесть начинает мучить тебя, не дает тебе спать… Вплоть до самоубийства. Но только если кто-то узнал.

Когда народ вернулся с ужина, я поднялся и на всякий случай прошел к койке Сан Саныча. Пусто. Он открыл сразу, только я постучал.

— Заходи быстрее, — он запер за мной дверь. — Я тут один, и никто нас точно не подслушает, я каждый миллиметр облазил.

Я огляделся. Небольшая комната была доверху забита колбами, ретортами и иными алхимическими принадлежностями. На верстаке в углу стояло угнетающего вида приспособление в полуразобранном состоянии с несколькими, торчащими в разные стороны, металлическими прутьями впереди и змеевиком (пружиной? скрученным кабелем?) позади.

— Сколько вас тут занимается?

— Пятеро. Но что другие делают, я не знаю, я и сам им не объясняю ничего. А тебе можно верить.

— Почему?

— Стукач бы первым в бега не подался. Да и разукрасили тебя больно хорошо. Своего бы так не стали.

Он подошел к столу и, внезапно смутившись, сказал:

— Вот, посмотри, чего я здесь нахимичил… У меня давно уже эта мысль вертелась, но то времени не было, то препаратов нужных, то не везло просто, да и всегда что-нибудь поважнее находилось… — Говоря это, он достал из-под стола кирпич и поставил на него две склянки — с прозрачной и мутно-зеленоватой жидкостями.

— Не самогон?

— Между прочим, я и сам удивляюсь, как Зонов такую возможность не учел: мы тут вполне можем наладить производство первача на широкую ногу, и хана бы всему ихнему эксперименту.

— А, может, наоборот, это и был бы успех? Может, это как раз и подтвердило бы какие-то его теоретические выкладки? Например, что в неволе интеллигенция спивается.

— Это-то мы и без него знаем. Вот, — Сан Саныч открыл пробирку с прозрачной жидкостью и плеснул ее содержимым на кирпич. — Сейчас минутку подождем, и готово будет. Если хорошенько подумать, тут куча перспектив. — Он разволновался. — Так, теперь дальше, — он открыл вторую пробирку и чуть-чуть капнул из нее. — Все. Покурим.

Закурили. Я поглядывал на кирпич, но ничего сверхъестественного с ним не происходило. У меня появилось подозрение, что Сан-Саныч просто свихнулся от переживаний. Помешался. На кирпичах.

— Так, — он встал с табуретки. — Ну-ка, потрогай.

— Не ядовито?

— Давай, давай. Я потрогал. Кирпич как кирпич.

— Посильней нажми. Я нажал, но твердости не почувствовал. Пальцы вошли в рыжую субстанцию легко, как в мокрую глину.

— Ясно?

— Здорово! Только зачем?

— Трудно, наверное, быть глупым. Слушай сюда. Как основу я использовал самые обыкновенные бактерии гниения. Здесь, — он показал на пустую пробирку, — питательный раствор, он же и катализатор.

— Э-э, — я тщательно вытер руку о штаны, — а у меня пальцы не того?

— Не того, не бойся. И штаны — не того. Узкая специализация — строительные материалы: бетон, кирпич, кафель, шифер.

— А весь дом эти твои бактерии не сожрут?

— Даже не знаю, как тебе объяснить. Короче, они действуют строго там, где поверхности коснулся катализатор. Если я на стене толщиной в метр мазну пятнышко в сантиметр диаметром, они «выгрызут» отверстие глубиной в метр, а диаметром — ровно сантиметр.