Коридор был длинным и, казалось, что он никогда не закончится. Джеймс смотрел себе под ноги. Следы, оставленные на вековой пыли, уводили дальше по коридору. Скоро Джеймс и сам почувствовал на себе легкое дуновение ветерка. Он был таким слабым, что был не в силах пошевелить волосы на голове мальчика. Вдруг, впереди он увидел Виллема, который стоял без движения и смотрел вниз. Джеймс поспешил к нему.

Когда Джеймс преодолел нескончаемый, бесконечный, темный коридор, он оказался на узкой платформе, с которой вниз вела старая винтовая лестница, высеченная из скалы. Она выглядела очень ненадежно, и спускаться по ней было бы опасным занятием. Откуда-то сверху капала вода и, проделав долгий путь вниз, падала, разбиваясь о каменное дно полой горы. Это был спасительный путь из Соколиного замка.

Джеймс подошел к Виллему, который стоял на краю обрыва, и посмотрел вниз. Лестница извивалась спиралью и скрывалась в темноте. Свет от факела и амулета не позволял рассмотреть, что находилось на самом дне.

Виллем оглянулся и с удивлением посмотрел на светящийся в темноте амулет. Факел был им уже не нужен и Виллем бросил его в пропасть. Пролетев вниз милю, и осветив отвесные стены и узкую лестницу, он упал на камни и потух, забрызгав искрами дно пропасти. Сверху его падение казалось очень долгим. К концу своего пути он превратился в крохотную светящуюся точку, которая померкла, издав глухой звук.

— Прости! — сказал Виллем. — Я не знаю, что на меня нашло.

— Ничего, — ответил Джеймс. — Это было занимательное путешествие! Правда, теперь-то я уж точно не засну.

Виллем улыбнулся и сказал:

— Зато теперь мы с уверенностью сможем сказать, что золотая секира спрятана не в Соколином замке.

— Возможно, но для полной уверенности надо спуститься вниз.

— Ну, уж нет! Надо возвращаться. Я уже чувствую на себе гнев Лиорида.

— Я ему ничего не скажу. Джеймс повернулся и повел Виллема обратно, освещая путь зажатым в руке амулетом.

Они вернулись тайному проходу, и Виллем поспешил закрыть его.

— Нашли что-нибудь интересное? — грозным голосом спросил Лиорид, который давно поджидал их в зале.

Джеймс и Виллем обернулись и увидели старика, сидевшего за каменным столом и выпускавшего дым из своей волшебной трубки. На столе стояло несколько подсвечников с зажженными свечами, которые освещали стены и пол вокруг стола, но старца оставляли в тени.

— Я просто показывал Джеймсу потайной ход, ведущий из замка, — попытался объясниться Виллем. — Ему было грустно, и я попытался повеселить его.

— Ах, ты пытался повеселить его! — громко передразнил Лиорид и встал со стула. — В эти пещеры не ступала нога человека больше тысячи лет! За это время там могли поселиться ужасные твари, пробравшись с внешнего входа у подножия горы. Там царит вечная тьма. Это идеальное место для таких созданий. Ты хоть представляешь себе, что могло произойти? Твоя глупость могла погубить вас обоих! Этот проход мог стать вашей могилой, и вам просто повезло, что этого не случилось!

— Все в порядке Лиорид! — вступился Джеймс. — С нами же ничего не случилось, мы целы и невредимы.

Лиорид посмотрел на мальчика и замолчал на несколько минут, затем перевел свой взор на Виллема и сказал:

— Ты бросил его одного там? — лицо Лиорида перекосилось от гнева. — Да лучше бы ты прыгнул с того злосчастного обрыва и избавил нас от своей бесконечной глупости! Убирайся, пока я не велел запереть тебя в тюрьму! Уйди с глаз моих и не появляйся, пока не поймешь, что мог натворить!

Виллем, молча, слушал старца, опустив голову. Лиорид был совершенно прав и Виллем понимал это. Он понимал, что рисковал не только своей жизнью, но и жизнью Джеймса. Он ругал себя за свою несерьезность и безответственность и был готов понести любое наказание. Выслушав Лиорида до конца, Виллем удалился из зала, оставив Джеймса наедине со старейшиной ордена.

— Вы были слишком строги с ним, — произнес Джеймс дрожащим голосом. Он уже приготовился к тому, что старец отчитает и его тоже, но на удивление Джеймса, Лиорид опустился обратно на стул и сказал:

— Виллем слишком избалован. Он не знает, что такое ответственность и порой, чтобы в голове отложились правильные мысли, нужно иногда вдолбить их в нее силой. Виллем еще познает все тяготы этой жизни. Он станет намного мудрее, но на это потребуется время. Сейчас же он молод и беззаботен, как и мы все когда-то. Я, наверное, тоже был таким же в его годы, но уже не помню этого. Когда в твоей голове помещаются знания и умения древних народов, их история и культура, то места для самого себя совсем не остается.