Гостиница действительно смотрелась очень красиво. Еще не в парадном облачении, но все равно красавица, подумал Бекетт. Терраса первого этажа была отделана полированным деревом — впечатляя глубиной и благородством цвета, оно сверкало на фоне старинных каменных стен и выводило на свет оттенки золота и умбры. Терраса была широкой и просторной, со ступенями по всей протяженности. Темный колер древесины приятно контрастировал с более мягкими тонами столбиков и перил. Терраса второго этажа, возвышающаяся над первым, создавала впечатление изящества, прибавляя к солидности неуловимый шарм.

—Конечно, когда сам возводишь здание, то видишь, как оно меняется, — задумчиво произнес Оуэн, — но все равно ты сидишь либо внутри, либо на крыше, поэтому не воспринимаешь картину в целом. Черт побери, мы молодцы. Высший класс!

—Ты прав. Момент исторический. — Райдер вытащил телефон, навел камеру на гостиницу и сделал снимок. — Все, запечатлел для вечности. Можно возвращаться к работе.

—Отправь фото маме, — посоветовал Райдеру Бекетт.

Оуэн отрицательно покачал головой.

—Я говорил с ней сегодня утром. Она собирается приехать сюда, так пусть лучше увидит все воочию.

—Согласен, — кивнул Бекетт. — В ближайшее время наша гостиница будет притчей во языцех.

На обратном пути к отелю братья придирчиво рассматривали цвета и контуры здания. В помещении они разделились: Оуэн отправился проинспектировать укладку плитки, Райдеру предстояло взяться за устройство кессонированного потолка в столовой, а Бекетт двинулся на третий этаж, но, привлеченный запахом жимолости, задержался на втором.

—Тебе нравится? — пробормотал он, заглянув в «Элизабет и Дарси». — Здесь уже не так уныло, да?

Повинуясь внезапному импульсу, он пересек комнату и вышел на террасу. Окинул взором город, прямую линию Центральной улицы с ее домами, магазинчиками, крытыми входами и мощеными тротуарами. Посмотрел дальше — на освещенные солнцем поля, плавные изгибы холмов, цепь гор, упирающихся в синее осеннее небо.

—Чудесно, — произнес Бекетт, обращаясь то ли к себе самому, то ли к зданию, то ли к призраку.

Другие люди стояли на этом месте до него, когда улица представляла собой разъезженную грунтовую дорогу, по которой скакали всадники, катили экипажи; когда сюда пришли солдаты, чтобы сражаться в этих полях, среди этих холмов и гор. Мертвых похоронили, над их могилами выросла зеленая трава.

—И ты тоже? — спросил Бекетт у аромата жимолости. — Ты здесь была? Стояла на балконе? Ты приехала в карете или в автомобиле? Когда? От чего умерла? Почему не уходишь?

Она пока не готова давать ответы, подумал Бекетт. Женщины умеют хранить свои тайны. Он опустил глаза на фасад книжного магазина. Клэр, наверное, еще не пришла — слишком рано. Собирает мальчиков в школу, готовит завтрак, проверяет ранцы. Вспоминает ли она про Бекетта, занимаясь повседневными делами? Выглядывает ли из окошка кабинета в надежде увидеть его, гадает ли, чем он занят, ждет ли следующей встречи? Тоскует ли по нему ночами так, как он тоскует по ней? Бекетту хотелось в это верить.

Он заметил, как одна из сотрудниц салона красоты, Шерри, отперла ключом парадную дверь, бросила взгляд через плечо и застыла, обомлев от изумления. Бекетта переполнило чувство гордости, он расплылся в улыбке. «Еще не все готово, — мысленно произнес он, — освещение, скамейки, клумбы и многое другое, но когда мы нарядим нашу красавицу, она произведет настоящий фурор».

Возвращаясь с террасы в номер, Бекетт краешком глаза уловил какое-то движение, но, едва повернулся, нечеткий контур мгновенно растаял в воздухе: только что был и уже исчез. Дверь, которую Бекетт закрыл за собой, открылась настежь. От неожиданности он резко шагнул назад, сердце в груди екнуло. Он мог бы поклясться, что расслышал слабый отзвук смеха.

—Да уж, забавно.

Бекетт вновь подошел к двери, закрыл ее. Как только он направился к выходу, дверь распахнулась вновь. Это повторилось еще дважды. Возможно, призрачной обитательнице отеля нравится свежий воздух или красивый вид с террасы, но Бекетту некогда играть в игры.

—Послушай, я не могу оставлять дверь открытой, — сказал он вслух. — Сама понимаешь, здесь полно голубей, которые к тому же гадят. Давай не будем пускать их в комнату, хорошо?

Пока Бекетт говорил, дверь приоткрылась на несколько сантиметров, словно дразня его, потом захлопнулась.

—Спасибо.

На всякий случай он выждал немного, прежде чем покинуть номер. «Надо же, только что выиграл спор с привидением», — усмехнулся Бекетт, поднимаясь по лестнице. История — хоть в книжку записывай.

В самом начале десятого день добавил Бекетту радости: зазвонил сотовый, на дисплее высветился номер книжной лавки. Он отложил рулетку в сторону.

—Привет.

—Бекетт, у меня нет слов описать, как это красиво. Я открыла магазин, вошла в свой кабинет, выглянула в окно и... просто не поверила глазам.