Никто дернулся. Палыч движением руки остановил его.

— Не надо. Мы ее простим. Жить ей осталось недолго.

Он встал, рукавом утер с переносицы плевок.

— Мы убьем ее? — дрожащим голосом спросил Геша.

Палыч пожал плечами.

— Она ни хрена не знает. Материалов в доме нет.

— Можно просто уйти.

— Она видела твое лицо.

Геша, бледнея все больше, тупо уставился на Инну.

— Идиот, — бросил ему Никто, сплевывая. — Говорил, надевай маску.

Палыч жестом укротил его гнев.

— Он не мог надеть маску. Он играл роль.

Палыч посмотрел на юношу тем же безжалостным взглядом, каким смотрел на Инну.

— Ты ее кончишь.

Глаза Геши округлились. Сглотнув, он тихо сказал:

— Я не могу.

— Можешь, — с нажимом сказал Палыч. Положил руку ему на плечо. — И сделаешь.

Геша нервно кивнул.

— Ладно. Как скажешь.

Он заискивающе улыбнулся.

— Нужно, чтобы соседи не услышали, — сказал Никто.

— Да, — кивнул Палыч. — Сделаем это в ванной.

Инну рывком подняли на ноги, запечатали рот ладонью.

Мыча в ладонь, она пыталась вырваться, упиралась ногами. Ее оглушили двумя ударами кулака. Затащили в ванную.

Палыч и Никто согнули Инну над ванной. Геша приставил пистолет к ее виску.

— Давай, — прошептал Палыч.

Палец юноши лег на курок.

В квартиру позвонили.

Трое бандитов застыли.

Инна отчаянно замычала, но из ванной никто не мог ее услышать.

— Спокойно, — сказал Палыч.

Наклонившись, прошептал Инне на ухо:

— Я сейчас уберу руку, а ты обещай не вопить. Учти, на тебя смотрят три ствола. Все поняла?

— М-м, — Инна закивала.

Он убрал руку, и девушка жадно задышала.

— Кто за дверью?

— Не знаю, — выдавила Инна. — Я никого не ждала.

— Что делать? — спросил Никто.

— Пока ничего. Пусть звонит. Подождем, пока уйдет.

Они принялись ждать. Но таинственный гость не уходил. В течение пяти минут он раз за разом вжимал палец в кнопку звонка. При этом каждый раз в прихожей раздавалось идиотское пение птичек, и это было невозможно слушать. Сильно действовало на нервы.

— Да что они там, охренели, что ли? — прохрипел Никто.

— Что будем делать? — взволнованным голосом спросил Геша.

— Она должна открыть дверь, — Палыч кивнул на Инну.

— Ты свихнулся? — шепотом заорал Никто. — Посмотри на ее рожу!

Палыч секунду раздумывал.

— Она откроет, он войдет, мы схватим его и оглушим. Потом прикончим секретаршу, и уберемся к чертовой бабушке.

— Может, прикончим обоих?

— Нет. Два трупа нам ни к чему.

— Какая разница? Один труп, два трупа.

— Можно убить ее, а пистолет вложить в руку тому, кто войдет сюда.

— Да, это хорошая…

Инна, которую Палыч все еще держал в согнутом положении над ванной, кашлянула:

— Господа, нельзя ли побыстрее? У меня голова кружится.

— Ах да, — сказал Палыч. — Извини.

Он вернул Инну в вертикальное положение. Одной рукой держа ее за волосы, другой сильно вдавил ствол в ее затылок.

— Пошли.

— А что делать с ним? — Никто повел стволом в сторону Геши. — Что, если гость увидит его?

— Что с того? Ты думаешь, он сразу побежит в полицию? И что он скажет?

— Не знаю. А вдруг? Вдруг эта сучка успеет что-то крикнуть ему, прежде чем ты прострелишь ей башню?

— Да, это вариант, — Палыч повернулся к Геше. — Тебя он увидеть не должен.

— Что мне делать?

— Останешься здесь. Выйдешь, когда все закончится. Понял?

— Да, — Геша облегченно выдохнул. Такой вариант устраивал его на все сто.

— Трус, — бросил Никто, вслед за Палычем и Инной выходя из ванной.

Инну толкнули к двери.

— Открой ему. Улыбайся, будь милой. Когда он войдет, закроешь дверь. Давай!

Инна вставила ключ в замочную скважину, готовясь, как только откроется дверь, бежать.

Никто и Палыч, нервно сжимая рукоятки пистолетов, смотрели, как Инна отпирает дверь.

Инна чуть приоткрыла дверь, выглянула на лестничную площадку. Бандиты напряглись, ожидая услышать обмен приветствиями. Но шли секунды, а никаких приветов не последовало.

Они увидели, как спина Инны содрогнулась. Она открыла дверь пошире и высунулась наружу, вертя головой.