– Ваши родные воевали?

Дрю Тейлор покосился на него:

– В наших краях я последний ношу такую фамилию. А что?

– Во время войны во взводе Джералда Элкотта был солдат по фамилии Тейлор. Он вам, случайно, не родственник?

– Вот и Джералд меня о том же спросил, когда вернулся домой. – Дрю снова начал подниматься. – Но такая фамилия встречается часто.

Еще через час они поднялись наверх и зашагали по гребню горы. Чуть ниже и южнее начинался следующий хребет. Он спускался к востоку, в сторону побережья.

– В ясный день отсюда видно море, – сказал Дрю Тейлор. – Тропа, которую вы ищете, начинается там, где горы ниже и склоны более пологие. Раньше там перегоняли овец. Если ехать от фермы Ингерсонов, за овцами мог проскакать и верховой на лошади. Но чаще погонщики шли пешком, им помогали собаки.

– Я все думаю, мог ли человек перебраться через завал на ту сторону?

– Повторяю, тут уж как повезет. Да в метель, да ночью… – Дрю с сомнением покачал головой. – Лично я бы и пробовать не стал.

– Но ведь раньше к озеру Уэстуотер возили экскурсантов!

– Там дорога полегче. К нам в Эрскдейл так не попасть, если только не ехать через Баттермир. Да и не на что в Эрскдейле особенно смотреть.

– А в том месте что – видите, где крыша просела?

– Пастушья хижина. Мой дед говорил, что здесь когда-то проходил Уильям Вордсворт и назвал здешний вид сносным. Не знаю, правда это или нет.

– А место завала?

– До него можно добраться отсюда. – Дрю показал пальцем.

Ратлидж посмотрел в ту сторону, куда указывал Дрю. Еще час, а то и больше – в лучшем случае. И, что еще важнее, как может человек, не зная местности, добраться оттуда до близлежащей фермы? К Элкоттам… Петерсонам… Ингерсонам… Если и доберется, то лишь при большом везении и с помощью Божьей.

От крутого подъема устали ноги. Тяжело брести по глубокому снегу. Зато заблудиться в горах легче легкого.

Но что, если незваный гость пришел днем и остановился в пастушьей хижине, из которой любовался здешними видами Вордсворт? Возможно, он оставил там свои пожитки и дождался темноты. Кто мог его увидеть, кроме пролетающего мимо ворона? Метель, застигшая его в пути, подкрепила уверенность в том, что его никто не заметит. Потом убийца сделал свое черное дело, перебрался через завал и немного подождал, пока ветер уляжется…

Хэмиш сказал: «На такое мог пойти только человек, который всей душой жаждал мести».

Солнце двигалось быстрее, чем шагали они. Но Ратлидж сказал Тейлору:

– Я хочу увидеть камнепад. Не перебирался ли на ту сторону какой-нибудь поисковый отряд?

– А зачем? Парнишка-то вряд ли перебрался бы на ту сторону! – Дрю шагал не останавливаясь, он вспахивал снежную целину уверенно и решительно, словно овца. Спустя какое-то время он показал место, где вороны расклевывали труп чайки, занесенной в глубь материка порывами ветра.

«Такая же судьба постигла и паренька, – заметил Хэмиш. – Если, конечно, он забрел так далеко».

Стараясь не поддаваться унынию, Ратлидж шагал, не отставая ни на шаг от Тейлора. Тот как будто не ведал усталости, ноги его уверенно обходили камни, расщелины и осыпи, которые Ратлидж не замечал.

Наконец они добрались до завала, отгородившего Эрскдейл от моря. Насколько мог судить Ратлидж, камнепад засыпал тропу на расстоянии футов пятьдесят. Из снега торчали зазубренные края валунов; коснувшись рукой верхних камней, он понял, что они шатаются. Это были ловушки для беспечных альпинистов. Но при свете и располагая крепкими нервами перебраться через камнепад можно. Безусловно!

И овцы не глупые животные, как кто-то уже сказал ему раньше. Ни баран-вожак, ни овчарка не станут рисковать и гнать отару в такое место, где все непременно застрянут. А чтобы проделать хотя бы узкий проход между обломками, понадобится уйма времени – на раскопки уйдет не одна неделя.

Ратлидж посмотрел направо, налево и решительно полез наверх.

– Эй! – воскликнул Дрю Тейлор, но тут же замолчал.

Ратлидж карабкался все выше. Поскользнувшись, он упал, ударился коленом, но встал и полез дальше. Он молод и крепок. Правда, под снегом не видно, за что можно ухватиться руками. Неожиданно камни у него под ногами зашатались, он потерял равновесие и снова упал.

Некоторое время он лежал, прислушиваясь к себе. Дрю поспешил к нему, но Ратлидж отмахнулся. При падении он оцарапал щеку, ударился лодыжкой. Очень болел локоть. Но вскоре он убедился, что ничего не сломал, и осторожно поднялся. Его проводник неодобрительно покачал головой:

– Глупость какая! Вот сломали бы ногу, и кто бы вытаскивал вас отсюда? Того и гляди стемнеет!

Ратлидж похлопал в ладоши, очистил от снега перчатки, отряхнул пальто и брюки. Шапка слетела с головы при падении, он ее подобрал. Ладонь правой руки ожгло; сняв перчатку, он увидел на ладони несколько точек в форме полумесяца, из них шла кровь.