— Только подумать, что все это время он презирал и использовал меня! Как я могла быть такой дурой?!

— Поверь мне, ты не дура. Ты ему доверяла, а он предал тебя. Это он — ублюдок, а не ты дура. — Джош мягко посмотрел на нее. — Я не думаю, что он презирал тебя, напротив, мне кажется, он признавал твой талант.

— Как ты можешь это говорить?! — Сэлли резко прервала его. — Ты что, не слышал, как он говорил о «моих бездарных картинках»! Признавал — нечего сказать!

— Его фраза ничего не значит! Он старался обидеть тебя, ибо ты вывела его на чистую воду! Но я уверен, он понимает, насколько ты талантлива. — Он продолжал смотреть на нее. — Я уверен, что именно по этой причине он и прилепился к тебе. Чтобы он еще мог эксплуатировать твои способности художника! Он планировал сделать с твоими картинами то же, что он сделал с синими совушками! Продавать их в другом месте потихоньку, и под вымышленным именем.

— Ты правда так думаешь?

Сэлли наконец посмотрела на него. Может, это было правдой, а может, нет. Но ее тронуло, что Джош сказал ей об этом.

Он кивнул головой.

— Да, я так считаю, больше того — я в этом совершенно уверен.

Какие у него добрые глаза! Ни у кого в мире не было таких добрых и ласковых глаз, какие были у Джоша.

— Спасибо тебе, — шепотом сказала она и зажмурилась, так как почувствовала, что рыдания подступили к горлу.

Неожиданно она всхлипнула, и крупные, обильные слезы ручьями потекли по ее щекам.

— Вот и хорошо. Поплачь! Не стоит сдерживаться.

Джош подошел к ней совсем близко, присел на спинку дивана, крепко обнял Сэлли и прижал ее лицо к своей груди.

— Поплачь, — сказал он ей, ласково поглаживая волосы. — Ты должна выплакать все накопившиеся слезы!

Сэлли рыдала бурно и отчаянно, но это были благодатные, освежающие слезы. Скоро она перестала и начала вытирать глаза. Джош был прав — ей стало легче. У нее снялось напряжение. Она почти успокоилась.

Сэлли вытирала лицо платком, который дал ей Джош, продолжая ласково гладить ее по волосам.

— Пройдет некоторое время, и ты оправишься от шока, — сказал он ей. — Но если тебе нужен кто-то, на чьем плече ты захочешь поплакать, то я всегда к твоим услугам. — И добавил слегка иным тоном: — Это самое малое, что я могу сделать для тебя.

Сэлли с любопытством посмотрела на него. Ей стало весело, когда она представила себе, как рыдает на плече у Джоша. Она много думала о нем все эти годы, но никогда — как об источнике комфорта и человеке, которому можно поплакаться в жилетку. Она спросила:

— Что ты имеешь в виду, говоря, что это самое малое, что ты можешь для меня сделать?

— Ты еще спрашиваешь?! После того, как я обвинил тебя во всех смертных грехах. — Он криво улыбнулся и тихо отвел взлохмаченные волосы от покрасневшего лица. Его пальцы, теплые и сильные, заставили быстрее бежать ее кровь. — Ты что, уже забыла, что я думал, что ты принимала участие в обмане? Ты забыла, что я считал тебя сообщницей Клива?

Как ни странно, но Сэлли забыла об этом. Она вздохнула и покачала головой.

— Как ты мог в это не поверить? Если учесть, как ловко он подставил меня, что тебе еще оставалось.

— Может, и так. Но все равно я должен извиниться перед тобой. Мне нужно загладить свою вину.

Он посмотрел на нее, и Сэлли ответила ему долгим благодарным взглядом. Его раскаяние было искренним и полным. Сэлли сочла своим долгом как-то утешить его:

— Ты же сам сказал, что он перехитрил всех нас. Я была к нему ближе всех, и он блестяще одурачил меня. — Она помолчала, потом скорчила рожицу. — Ну, может, я не так выразилась. Видимо, та, другая девушка была к нему гораздо ближе, чем я. Ты видишь, я ошиблась и в этом.

— Мне действительно жаль! Я понимаю, как тебе больно. — Джош продолжал гладить ее волосы, не сводя с нее глаз. — Но ты должна постараться убедить себя, что легко отделалась.

Сэлли все прекрасно понимала. Она уже прошла через это. И справилась с этим намного легче и быстрее, чем можно было ожидать.

Она вздохнула, ласково посмотрев на Джоша. Господи, как же ей повезло, что Джош был рядом! Ни за что на свете она не хотела бы, чтобы кто-нибудь другой оказался на месте Джоша.

— Конечно, я продлю тебе аренду лавки. Я сразу же займусь этим, — сказал ей Джош. Он заправил ей за ухо прядку волос, не отводя от нее своих прекрасных темных глаз. Потом осторожно взял в руку ее подбородок. — Ты сможешь когда-нибудь простить меня?

Сэлли улыбнулась, она хотела протянуть руку и разгладить морщинку у него на лбу. Она кивнула.

— Конечно, ты просто сделал ошибку.

Как замечательно знать это, знать, что он не ненавидит ее. Она была уверена теперь, что все, что он делал, было не из ненависти к Сэлли. Он лишь хотел добиться правды! Почему бы ей не простить его за это?

Он продолжал гладить ее волосы и щеку.

— Мне еще кое-что нужно сказать тебе. Боюсь, тебе будет не так легко простить меня. Я приехал сюда, чтобы поймать вас на мошенничестве и прикрыть лавку. Нанятый мной человек следил за Кливом и узнал об этой девушке. Но я решил сам проследить за тобой, не вмешивая в это дело полицию. Я слишком уважаю твоих родителей. Только сегодня утром, когда я узнал, что ты здесь ни при чем, я связался с полицией и рассказал им обо всем.