Антенны
вернуться

Шиманская Аглаида Сергеевна
Шрифт:

«В огне сгоришь, в воде потонешь…»

В огне сгоришь, в воде потонешь, Иль просто-напросто умрешь, К чему опять в минорном тоне Стихи писать, ценою в грош? А он, вот, этот грошик медный, Из кошелька глядит на свет, Такой же точно, как и бедный И обездоленный поэт. А день как все, ничем не хуже И даже, кажется, теплей. Смотрю, — а под ногами, в луже Сиянье солнечных лучей. Игра, — одна игра — и только! Давайте будем веселей, Давайте протанцуем польку В сияньи солнечных лучей…

«В бедности тоже прелесть своя…»

В бедности тоже прелесть своя. Добрая нитка пришьет и зашьет. Старая кофточка — память моя, Свечка и светит, и слезы прольет. Хлеба кусочек, как золотой, Комната, келья, божий приют, Тени мне машут легкой рукой, Мышка скребется. Люди живут.

«Деревья спят. Какая радость…»

Деревья спят. Какая радость. Опять мои друзья со мной. Ведь это далеко не малость Глядеть на сад, пусть он чужой. Глядеть из своего окошка И поутру, и в час любой. Влетела крохотная мошка — Какое чудо быть такой! Цветочек распустился красный, Он дышит, светит, он живой. И только человек напрасно И неуклюжий, и большой.

«Одиночество, тишина…»

Одиночество, тишина, Хоть бы скрипнула половица! За окном бы чирикнула птица, Я одна. Лучше грусть и мечта. Мелкий дождик, капельки слез, Память русских берез… Пусть и осень не та… Лучше грусть и мечта.

«Забирается страх…»

Забирается страх Змейкой холода под воротник, Дальше глубже проник. И звенит он в ушах И стучит этот страх В двери, в сердце, в висок, От безумья на волосок! Забирается страх Наяву, но и в снах — Страх.

«Звуки, звуки… собачий ли лай…»

Звуки, звуки… собачий ли лай, Щебет ли птичий — Слушай, внимай! Пенье морское, Шепот волны, Слово простое, Голос весны. Дождик, дождь плачет, звенит — Капельки слез на печальные дни. Ветер несется, дует, шумит, В окна бросается, ставня стучит. Снова затишье, снова покой, Где-то шаги, скрип под ногой, Чей-то кашель, какой-то стон, Каждую ночь беспокойный сон, Звуки, звуки, как нож и как ладан, Сердцу мученье и сердцу услада.

«Любить врага нам слишком трудно…»

Любить врага нам слишком трудно, И жизнь за други положить. На небе звезды. Вечер чудный. И хочется сегодня жить. В саду цветут кусты сирени, Земля тепло разносит всем. Не надо вспоминать мучений, Не надо памяти совсем.

Солнечные цветы

Два «солнца» маленьких за двадцать франков, А миллионы тратят на луну! Они цветут и светятся из банки, Весенним запахом напоены. А для меня дороже и милее Чудесный этот солнечный цветок. Смотреть на небо стало все страшнее, Нам отовсюду угрожает рок. Луна теперь развенчана, раздета, Небесный факел прежней красоты, Полет и вдохновение поэта И для влюбленных светлые мечты. Мечты, любовь в словах невыразимы, Для дерзких дань — разруха и обман, Миры, где душ обители незримы, Тщета земная — лунный балаган. Два «солнца» маленьких за двадцать франков — Пожалуй, света хватит на мой век! В чужой стране я призрак, эмигрантка, Быть может, даже полу-человек.

«Не сумела себя защитить…»

Не сумела себя защитить, Не сумела себя поставить, Не умела попросту жить И с душою своею поладить. А теперь и вечер настал, Больше времени не осталось. Лист сухой на землю упал — В этом тоже таится жалость.

«Мне хочется душу мою…»

Мне хочется душу мою, Как этот платочек, на солнце развесить. Ведь ей наш мир так мало известен, Я света ей не даю, ни радости, ни тепла. Платочек мой разложу и поглажу. Душа, душа, как с тобой я полажу? Зачем ты ко мне пришла?

«В осенний вечерний час…»

Е.А. и Р.Ю. Герра

В осенний вечерний час Простые слова для вас — Что грустно мне, одиноко. Читаю я снова Блока, И чудится мне «Незнакомка», Туман и несется конка, И крендель здесь золотится. Кивают, сливаются лица… Дремлю, дремлю, засыпаю, Какой-то песне внимаю: «Уймитесь волнения, страсти»… И сердце рвется на части От слез и любви, и счастья — А тучка летит золотая (Быть может, я умираю?) И плачет, плачет утес.

«Время не терпит, годы не ждут…»

Время не терпит, годы не ждут, Неутомим шепот минут: Секунда, миг, тик-так, тик-так, Остановить нельзя никак. Дни и недели идут, пройдут, Всюду также часы пробьют: Слушай, живи, это для нас — Восемь, десять, двенадцать, час! Снова утро: тик-так, тик-так. Где-то судьба отмечает знак, Где-то, кого-то собьет на ходу, Где-то розы цветут в саду!