– Надо позвонить Киселеву и Скворцову, – старший лейтенант достал мобильный.

Павел сидел за столом и крошил печенье. Любимый чай стоял нетронутым. Костя с тоской смотрел на друга.

– Черт знает что получается. Мистика какая-то. Какая-то баба в черном зачем-то заказывает пять кинжалов. И тут возникает куча вопросов, на которые мы не можем ответить. Кто эта баба? Почему она так наряжается? Почему заказала именно пять кинжалов? Почему ее жертвы работали в театре?

Павел вздохнул:

– Ты прав. Ее действия напоминают действия маньяка. – Он повернулся к Пете, тихо сидевшему в углу. – Петюня, свяжись с психдиспансером и поинтересуйся, не лечилась ли у них такая больная, любительница одеваться в черное.

– Черная вдова, – пробормотал Прохоров.

Скворцов хлопнул в ладоши:

– А ведь прекрасное название для нашего дела. Дело «черной вдовы», – он достал мобильный. – Позвоню-ка я своей женушке. Ее эта история должна заинтересовать. – Костя набрал номер: – Привет, родная. Ты где?

– Дома, – откликнулась Зорина. – А ты?

– В отделе, – пояснил майор. – Нам удалось кое-что выяснить о преступнике. Или, вернее, преступнице.

– Это женщина? – удивилась журналистка.

– Да, – подтвердил супруг. – Петя и Леня нашли кузнеца, который изготовил по ее просьбе пять кинжалов. Только вот ему не удалось ее разглядеть. Фигуру скрывало длинное черное пальто, а лицо – шляпа с вуалью. Представляешь, он даже не слышал ее голоса: она не дала ему и этой возможности, просто протянула фото кинжала и бумагу, где было написано количество – пять.

– Пять? – ужаснулась Катя. – Значит, три еще не пущены в ход.

– Нас тоже это беспокоит, – подтвердил супруг. – Петя сейчас поедет в психдиспансер, чтобы спросить, не состояла ли у них на учете черная вдова.

– Черная вдова? – переспросила Зорина. – Вы так ее прозвали?

– Да, это предложил наш Прохоров, – ответил Костя.

Зорина задумалась:

– Черная вдова. Костик, я, кажется, что-то где-то слышала. Вернее, что-то где-то читала.

– Мы все что-то слышали и читали о черной вдове, – сыронизировал муж. – Во-первых, есть такой паук. Женщину, явившуюся причиной смерти мужа, в народе называют черной вдовой. Причем та, муж которой погиб в катастрофе или от любого другого несчастного случая, черной вдовой не является. И не всякая женщина, муж которой умер от болезни, является таковой. Но похоронившая двоих или более мужей – это однозначно черная вдова.

– Ты поднаторел в этом вопросе, – пошутила журналистка.

– Просто когда-то интересовался, – пояснил Скворцов. – И ты наверняка где-то читала нечто подобное.

– Нет, ты не угадал, – не согласилась Катя. – Я читала это совсем недавно, и статья касалась нашего города. Да, именно нашего города. Какая-то мистика о приреченской черной вдове. И, если не ошибаюсь, это напечатала наша газета.

– Разве «Вести Приреченска» стали бы печатать такой материал? – изумился Костя.

Зорина щелкнула пальцами:

– Вспомнила, любимый, вспомнила. Да, это напечатала именно наша газета в рубрике «Хотите – верьте, хотите – нет». Пенкин, кстати, эту рубрику терпеть не может, потому что считает: все, что там написано, – бред сумасшедших. Однако он не хочет ее закрывать по одной веской причине: эта рубрика по рейтингу чуть-чуть позади моей криминальной хроники. Ты не представляешь, сколько писем приходит моей коллеге, которая ею заведует, – Ире Зайченко. Я сию минуту ей позвоню и назначу встречу.

– Ты считаешь, какая-то информация в подобной рубрике имеет какое-то отношение к нашим убийствам? – поинтересовался Скворцов.

– Не знаю, – призналась Катя. – Однако выяснить это все же не мешает. Кстати, а как ваш разговор с Николаевой?

– Пусто, – проговорил Костя. – Она, естественно, ни в чем не призналась, а нам с Павлом не удалось ее зацепить. Даже записи с камер видеонаблюдения не дали решительно ничего.

– Попробую предположить, что она вам ответила, – усмехнулась журналистка. – Если у нее было все продумано, она наверняка уже несколько лет является клиенткой этого банка. Костенька, я просто восхищаюсь этой женщиной. Она все предусмотрела.

– Поэтому Паша возлагает на тебя большие надежды, – сказал Костя. – Он думает, тебе удастся ее разговорить.

Катя ухмыльнулась:

– Он всегда считал меня волшебницей. Думаете, она и есть эта черная вдова?

– Вот об этом как раз мы еще не думали, – ответил супруг. – Но стоит. А теперь расскажи мне о моей любимой доченьке.

– Твоя любимая доченька умяла тарелку манной каши с молоком и сейчас гукает в манеже, – выполнила его просьбу Зорина. – И, наверное, ждет, когда нерадивые родители ее повезут в лес.