– Возможно, – полковник не отставал. – Но я, наверное, тоже был рыцарем. В прошлой жизни.

Мы вбежали на крыльцо, пронеслись мимо выпучившего глаза швейцара и ворвались в роскошный холл. Два охранника – крепкие ребята, но до Витька все же далеко – быстрым шагом направились мне навстречу, но под взглядом эфэсбэшника сникли и остановились. Первый сделал вид, что поправляет дубинку на поясе, второй заинтересованно принялся разглядывать раскидистую финиковую пальму в кадке. Все-таки и от русских спецслужб есть польза.

Около лифта мигала красная кнопка. В глубине шахты что-то сдержанно гудело.

– По лестнице! – крикнул я.

Помчался, перешагивая через пять-шесть ступенек.

Спицын пыхтел сзади, бормоча под нос:

– Антон Городецкий нашелся, блин…

Конечно, у полковников спортивная подготовка уже не та, что у лейтенантов. И годы свое берут. Это надо мной они не властны.

Ведомый яростью и жаждой мести, я опередил спутника на целый пролет. Вовремя увидел, как стоящий у двери моего номера человек поднимает руку, и разглядел вороненый ствол.

Не на того напал, червь!

Мой прыжок удался на славу.

Человек успел нажать на курок, но я, оттолкнувшись ногой от панели, перелетел к противоположной стене и обрушился на него почти с потолка.

Кулаком по затылку!

Основание черепа хрустнуло под моими костяшками. Бандит рухнул кулем.

– Радикально… – прокомментировал мои действия Олег Иванович. Похоже, он утратил способность удивляться.

Я толкнул дверь. Заперто.

Ногой рядом с замком!

С грохотом и треском я влетел в номер.

Во имя Великой Тьмы! Они ждали меня.

Один из людей в масках выпустил навстречу моему прыжку очередь из пистолета-пулемета, напоминавшего чешский «Скорпион» [36] . От большей части пуль мне удалось увернуться, но я ощутил три тупых, сильных толчка. Два – правое плечо, один – локоть.

Еще двое атаковали с узкими кинжалами. Плавно сбегающие к острию лезвия испускали голубоватое сияние. Серебро! Они знали, с кем встретятся.

Знали, но подготовились все равно из рук вон плохо. Мелькнувшую было мысль о засаде Ордена Охотников, решивших нарушить давнишнее перемирие, я отмел сразу. Те не стали бы полагаться на финты и всякие красивости, стремясь убить вампира. Здесь важна лишь скорость. Скорость, и ничего, кроме скорости.

Я проскочил мимо того, который был чуть повыше ростом, будто он стоял на месте. Правая рука висела плетью, но мне хватило левой. Выпрямленные и сжатые пальцы вошли человеку под ребра. Осталось только сжать ладонь и рвануть на себя.

Он душераздирающе заорал, бросил оружие.

Слева появился еще один стрелок. С автоматическим пистолетом от «Хеклера и Коха». [37]

Я швырнул парня с кинжалом на него.

Услышал, что автоматчик дал еще одну очередь.

И снова пострадало правое плечо. Пули раздробили кость. Боли я не чувствовал. Только злость. Хорошо, что бандиты не догадались использовать пули с серебряным покрытием вместо тефлонового. А скорее всего, поленились изготовить – серийно-то оружие против вампиров не выпускается.

Плевать! Пусть постреляет!

Вот и второй со стилетом.

Пропустив серебряное лезвие на волосок от щеки, я поймал человека за горло, пальцами сломал трахею и вырвал ее. Надежнее способа убийства я не знаю. Ну разве что взаправду вырвать сердце.

И тут послышались выстрелы от двери.

Кто-то зашел с тыла?

Я не стал падать на паркет – этого всегда ожидают. Напротив, подпрыгнул вверх, пробив кулаком подвесной потолок, и повис, схватившись то ли за арматуру, то ли за электропровод.

Стрелял Олег Иванович.

Он держал пистолет двумя руками, прищурившись, словно в тире, и бил на поражение.

Головорез со «Скорпионом» рухнул навзничь, подарив последнюю очередь ни в чем не повинной люстре. Посыпались осколки стекла, брызнули искры. Свет погас.

Я бесшумно спрыгнул на пол.

– Вы живы, Андрей Михайлович? – негромко проговорил полковник.

– Сложный вопрос. Двигаться могу. И мыслю…

– И шутите. Значит, живы.

– Что со мной сделается?