На его лице мелькнула странная гримаса. Вместо ответа он взглянул на часы и сказал:

– До приземления осталась еще пара часов. Вам с сыном нужно воспользоваться этим временем, чтобы поспать, а я пока поработаю. Хорошего сна.

Лео уже хотел выйти из спальни, но вернулся, доставая что-то из кармана.

– Тебе лучше снова надеть его. – На его раскрытой ладони, поблескивая гранями сапфира, лежало кольцо.

– Ты продлил аренду?

– Не совсем так, – уклончиво ответил Лео. – После того как все закончится, ты сможешь оставить его себе.

– Ты купил его? – ужаснулась Ив, боясь даже представить, сколько может стоить такое изумительное украшение.

– Оно подходит к твоим глазам, – чуть улыбнулся он.

Не веря своим ушам, Ив надела кольцо. Если бы не Сэм, мирно посапывающий рядом, она бы решила, что ей самой снится сон.

– Что это? – недоверчиво спросила она. – Способ подкупить меня и удостовериться, что я буду вести себя так, как тебе нужно?

– А разве мне есть о чем волноваться?

– Нет. Я ведь здесь, а значит, буду играть свою роль до конца. Но я делаю это не ради тебя и не ради денег. Я просто не хочу расстраивать Морин, она уже достаточно натерпелась за последние дни.

– Мне подойдет любая твоя мотивация, – безразлично кивнул Лео. – А кольцо ты можешь рассматривать как мой подарок – дорогую безделушку, которую тебе не придется отправлять самой себе.

Он вышел из комнаты, а Ив сбросила туфли и устало откинулась на подушки, прижав к себе сладко посапывающего Сэма. Она осторожно, чтобы не разбудить, поцеловала сына в затылок, вдохнув теплый детский запах.

Она так устала, так запуталась. Оставалось надеяться, что крепкий здоровый сон поможет ей взять себя в руки. Но недавнее признание Лео не давало ей покоя. Ив вновь и вновь прокручивала его в голове.

Она обвинила Лео в том, что у него каменное сердце, а когда извинилась за свои сгоряча брошенные слова, услышала в ответ, что она, возможно, была права. Ив поежилась, вспоминая, каким потерянным и одиноким он выглядел в этот момент.

Человек без сердца. Человек без дома.

Человек, у которого есть все, но одновременно нет ничего.

Бесконечно одинокий человек, у которого нет семьи, лишенный возможности просто снять трубку и позвонить домой. Как это ужасно!

Лео устало опустился в кресло и потер глаза. Что ж, пока все идет совсем неплохо. Это не кризис, а лишь небольшое изменение в планах. Нужно пережить эти выходные – три ночи и два дня, – и сделка будет заключена. Дольше это не продлится, Калшо должен понимать, что все они занятые люди и не могут надолго оставить работу. Нет, в эти выходные все решится.

Лео тяжело вздохнул и снова открыл ноутбук. Он собирался просмотреть отчеты о ходе других сделок, но не мог сосредоточиться.

Наверное, потому, что не мог думать ни о чем, кроме Эвелин? Что не так с этой женщиной? Да, она великолепная любовница, похожая на зажатую в клетке человеческой плоти тигрицу, которая только и ждет, чтобы ей дали свободу. Да, их ночь была океаном безумной страсти. Но почему она не может остановиться на этом? Зачем задает все эти ненужные вопросы? Зачем пытается пролезть к нему под кожу? Разве ей не все равно?

Два дня. Три ночи. Это не смертельно. В конце концов, пару раз у него были любовницы, с которыми он встречался по паре месяцев, а сейчас ему нужно пережить одни-единственные выходные.

Что плохого может произойти? Наоборот, он мог надеяться на повторение вчерашней безумной ночи. После того как Эвелин выспится, ее настроение несомненно улучшится, а потом романтическая атмосфера тропического острова и пара коктейлей завершат начатое, и она снова окажется в его объятиях.

– Мистер Замос? – К нему подошла стюардесса. – Капитан просил предупредить, что через полчаса мы приземлимся. Хотите, чтобы я разбудила мисс Кармишель?

Лео взглянул на часы, подсчитал, сколько Ив успела поспать, и решил, что этого времени должно было хватить, чтобы улучшить ее настроение.

– Спасибо, я сделаю это сам.

Он подошел к двери в спальню и постучал.

– Эвелин?

Тишина была ему ответом.

Он осторожно заглянул в комнату. Конечно, Эвелин еще спала. Ее длинные карамельного цвета волосы рассыпались по подушке, красивое лицо было спокойным и умиротворенным, одна ее рука пряталась под подушкой, а другой она прижимала к себе сына, словно оберегая его даже во сне.

Мать и дитя.

В груди Лео вновь шевельнулась и выпустила когти давно забытая боль. Чтобы смирить ее, ему пришлось на какое-то время прикрыть глаза и глубоко вздохнуть.

Когда боль немного отступила и он снова смог открыть глаза, то понял, что не он один бодрствует в этой комнате.

Из полумрака на него смотрели большие аквамариновые глаза ребенка, успевшего проснуться и сесть на кровати. Лео замер, не зная, что делать. Молчание затянулось, и Сэм, видимо, решил, что каких-либо действий от взрослого дяди он не дождется, поэтому решительно взял инициативу в свои ручки. Пе рекатившись по кровати, он поднялся на четвереньки, подполз поближе к Лео и протянул ему свою игрушку: