Это тоже аквели...

Наташка слышала гудящий шум воды и смех детей. Несколько малышей голышом прыгало по мелководью, брызгаясь и хохоча.

Чуть в стороне разговаривали молодые люди. Они сидели на одеяле и что-то пили из одноразовых стаканчиков.

Слева, довольно далеко в воду вклинивался пологий кусок из стесанного камня. В той стороне вообще было довольно пусто, потому Наташка побрела к камню, ощущая ступнями круглую щекотную гальку. Внимания на нее никто не обращал, видимо, ничего непозволительного Наташка не натворила. В то, что ее могли перепутать со своими, она ни секунды не верила. Невозможно представить у городского жителя такого выражения полного умиротворения на лице. Такой неторопливости и спокойствии в движениях.

Наташку словно очаровали... Она слушала гулкий плеск волн, вернее, звук колебаний воды, созданный телами купающихся, потому что вряд ли тут возможны настоящие волны. Но все равно звуки завораживали и даже оглушали, уводя остальные ощущения далеко на задний план.

Здесь было так... спокойно.

Идиллия разбилась, когда Наташка споткнулась... об тело.

Человек лежал лицом вниз в довольно неудобной позе, вывернув левую руку в локте. Так лежат пьяные или избитые. Наташка сама видела, как возле этого места пару раз проходили аквели и они не могли его не заметить, так что, судя по всему, просто не посчитали нужным помочь.

Живя в большом городе, она не раз видела валяющихся на улице людей и всегда просто проходила мимо. Не ее дело помогать алкоголикам и бомжам, да еще когда большинство из них потом же тебя обвинят в краже или в еще какой байде. Наташка знала случаи, к примеру, как один сердобольный потащил на себе пьянчужку, чтобы довести домой и не дать замерзнуть, а тот расстегнул штаны и старательно обсосал своего спасителя. Или как одна попрошайка вцепилась в сердобольную женщину, прокусив протянутую руку до мяса, а после сообщила, что теперь та помрет от той же болезни, что и она. После такого невольно подхватишь мизантропию и будешь думать, что пусть лучше все передохнут, ведь в общем-то, без таких существ воздух станет только чище.

Но ведь это там, наверху... Разве здесь не должно быть иначе?

Наташка присела, собираясь выяснить, что случилось. Может, парень и правда, болен?

– Не трогай.

Когда на плечо легла ладонь, Наташка вздрогнула и нервно оглянулась. А потом медленно поднялась, насторожено рассматривая своего старого знакомого. Джинсовые шорты и футболка с рукавами делала его всего лишь одним из массы остальных аквелей.

– Привет, - Гонза улыбался так светло, что первым делом Наташка заподозрила, что ее попросту не узнали. Последующий вопрос только убедил в этом:

– Как тебя зовут?

– Меня?
– она оценивающе прищурилась.
– Ты уже не помнишь? Нат...

– Нет, нет, - остановил он.
– Тут тебе стоит придумать себе другое имя. Как бы ты хотела, чтобы тебя звали?

Она ошарашено замолчала. Перевела взгляд на лежащего под ногами человека.

– Отойди от него, - сказал Гонза и на миг в голосе прорезался приказ. Всего на миг.

– Понял, - улыбка на его лице снова засветилась настоящим участием и добротой.
– Пока не решила, какое имя тебе идет. Подумай.

Она смотрела в его лицо, не в силах решить, как это все понимать.

– Я рад, что ты здесь.

– Рад?!

– Да. Рад, что у тебя получилось. Пошли, - он уверенно протянул руку.

– Пошли?
– очумелым попугаем повторяла Наташка.
– Куда пошли?

– Отведу к остальным. Вам сейчас станут распределять сопровождающих. Лучше не пропускать.

– Ладно, пошли, - она еще раз покосилась вниз, но не разглядела, дышал человек или нет. Впрочем, какое ей дело, если собратья потерпевшего хотят мимо, переступают через тело и не почешутся помогать. Наташка никогда не стремилась к репутации матери Терезы, потому легко отвернулась от лежащего аквеля, покосилась на протянутую руку, но своей не подала, а просто пошла обратно к ведущему в бар коридору.

По дороге Гонза показывал на отходящие в стороны коридоры и перечислял, что там находиться.

– Комнаты. Комнаты. Прачечная. Склад. Комнаты...

Наташка пропускала пояснения мимо ушей, пытаясь сообразить, что все это значит. Такая чистопородная радость в его глазах, что просто грех обижаться и припоминать прошлое. Не ответить на такую улыбку все равно что безвинно обидеть искреннего, доверчивого ребенка. Только вот... ее не так просто купить теплой улыбкой, тем более, когда за плечами груз прошлых, не самых удачных встреч. Слишком память у нее хорошая. И мозги не так просто отключаются. Но перед тем как решить, стоит ли идти на открытую конфронтацию, неплохо бы выяснить, кто он тут и что может. Поэтому Наташка приструнила желание просто послать его куда подальше и на очередной комментарий вдруг ответно улыбнулась самой ослепительной своей улыбкой, а после протянула руку и сама подцепила его под локоть.