Дмитрий Михайлович Нечаев погиб через месяц. Погиб глупо – споткнулся на лестнице и ударился головой о ступеньку. Перелом основания черепа. Шумели об этом много, репортажи делали, статьи писали. Половина журналистов заметила в его квартире прибор ППАС. А может, все заметили, но вот гадости про покойника рассказывать не решились. Начался новый виток скандала.

Я в этой мерзости не участвовал, но поклонники Старика окрысились почему-то именно на меня: какие-то неврастенички несколько раз подлавливали в подъезде и плевали в лицо; дважды избивали неопознанные лица – били неумело, отделался парой синяков; а однажды некий ассенизатор надел мне на голову ведро… С этим самым… Как он ухитрился такую вонь через полгорода до моего дома довезти? Развелось самородков.

Хорошо, свой «Мерс» я в первый же день спрятал в гараж – хоть фары и стекла не побили.

Отвязались только месяца через два.

Еще где-то через полгода в «Известиях» появилась весьма взвешенная и аргументированная статья, в которой некий А. Мишин доказывал, что прибором ППАС Нечаев пользоваться не мог. Мишин припомнил все – и то, что практиковал Дмитрий Михайлович почти тридцать лет, а прибору нет и пяти, и то, что эффективность прибора не идет ни в какое сравнение с результатами знаменитого лекаря. Увы, автор страдал излишней честностью и счел необходимым упомянуть про обнаруженный у Нечаева прибор, объяснив его существование чистой случайностью. Одна лишняя фраза, а впечатление от статьи уничтожила начисто.

Аппарат ППАС из-за экономических неурядиц долго не выпускался, но сейчас в Китае налаживается его производство, и скоро он, наверное, действительно будет стоять в каждой поликлинике.

Старика, вечная ему память, похоронили на Южном кладбище. У него на могиле очень долго лежали живые цветы. Теперь они появляются только в годовщину смерти.

Вот, пожалуй, и все.