Ярмарка «Книжный мир России» проходила во Дворце Молодежи, на балконе над зимним садом. Мне тут явно не светило: во-первых, открытие я прошляпил и явился только на второй день; во-вторых, все проспекты уже кончились, а почетные гости разбежались; наконец, у хозяйки этого балагана разболелись зубы, и ничего связного сказать она не смогла, а лишь покачивалась на казенном диване, прихлебывая воду из стакана и поминутно поглядывая то на часы, то на дверь своего номера. Оставалось рассчитывать только на общие впечатления.

Надо сказать, ярмарка наглядно опровергала слухи о гибели российского книгоиздательства. Чего тут только не было! Яркие томики с фантастикой и боевиками, серые корешки детективов, золотистое тиснение женских романов (женская проза, кстати, тоже встречалась). Тут были и маленькие покетбуки [15] со всякой галиматьей, и толстые, солидные тома жизнеописаний великих мира сего. Издатели Саратова привезли книги Пушкина, Лермонтова, Цветаевой, Толстого, Достоевского, причем утверждали, что все это неплохо расходится. Настоящую зависть к нынешним детишкам вызывали детские брошюры: книжки просто красочные, книжки фигурные, объемные, раскладушки, книжки-малышки, раскраски – и почему при мне такого не было? Но самое большое впечатление произвели книжки с глазами – игрушечными, естественно. Сделаны они были так, что глазки с бегающими зрачками через все листы подглядывали за вами сквозь специальные дырочки – но под них создавался свой собственный рисунок на каждой странице.

Хотя нет, самое сильное впечатление на меня произвели волосы одной барышни. Черные, как совесть налогового инспектора, с явственным синеватым отливом. Ну просто невероятный черный цвет, не бывает такого. Я даже, грешным делом, подумал – парик, синтетика. Но, с другой стороны, не может же он так плотно к голове прилегать? Разве что девица совершенно лысая.

Она сидела не возле стеллажа, как представительницы солидных фирм, а за полированным столом, взятом, похоже, напрокат в соседнем ресторане. Столешницу украшала картонная табличка «Мирная семья» и десяток книг – «Шарлота Бронте», «Александр Дюрин», «Колин Уилсон» и еще несколько тому подобных. Особняком красовался толстенный сборник задач по геометрии.

– Небогато, – заметил я девушке, приглядываясь к ее волосам. Неужели все-таки свои?

– Мы в основном учебники выпускаем, – небрежно отмахнулась она. – А тут, на ярмарке, одна беллетристика. Если бы в последний момент цену за место не скинули, так и вообще бы не приехали.

Помимо черных, как бездна вселенной, волос, у нее имелись очень темные глаза, в которых только угадывался изначальный карий цвет. Высоко изогнутые брови придавали лицу выражение вроде: «Да что вы говорите?!», а небольшой аккуратный носик добавлял некоторую пикантность. Верхняя губа чуть уже нижней, рот приоткрыт в легкой улыбке… Очень симпатичное личико. Загорелую шею украшали две тонкие золотые цепочки, в ямочке над левой ключицей алело пятнышко. Наверное, комариный укус – следы засосов девушки имеют привычку скрывать. Светлую блузку поднимала вполне приличная грудь, поверх которой была приколота стандартная карточка: «Измайлова Елена Витальевна. Коммерческий директор». Карточку слегка перекосило, и у меня появилось нездоровое желание ее поправить.

– Значит, за счет выпуска художественной литературы вы добываете средства для печатания учебников? – я заставил себя оторвать взгляд от ее груди и перевел его на книги.

– Скажете тоже, – усмехнулась она. – Мы только за счет учебников и живем! А это все так, хобби замдиректора.

Елена Витальевна была чуть ниже меня ростом и очень качественно сложена. Небрежным, рассеянным жестом она скользнула ладонью по волосам и встряхнула головой. Нет, все-таки не парик.

Я кивнул, пошел дальше.

В углу разноцветной клумбой раскинулись стеллажи с открытками. Там же имелись визитки, календари, закладки. Хозяин рассортировал их по темам – рыбки, растения, животные, насекомые. Среди животных затесалось несколько голых грудастых теток, среди насекомых – шоссейная «Хонда». Классная игрушка – такой мотоцикл имеет мощность двигателя, как у моего «Мерседеса», а стоит минимум втрое дороже.

Завершив круг, я опять оказался перед скромным столом «Мира и семьи». Остановился.

– Ищете, на что поменяться? – поинтересовалась Елена Витальевна.

– В каком смысле?

– Вы из какого-нибудь издательства? Ищете, на что поменяться?

– Нет, я из газеты «Час Пик». Ищу, чтобы такое написать обо всей этой выставке.

– Ай, бесполезно, – отмахнулась она и даже брезгливо поворотила лицо в сторону. – Скучное мероприятие.

– Нужно найти изюминку, – вздохнул я, – или хотя бы таракана. И старательно описать. А то кушать будет нечего.

– Тараканов пожалуйста, – рассмеялась она, – а вот на счет изюма сложнее.

– Кто ищет, тот всегда найдет, – бодро парировал я. – Чем вы тут, кстати, меняетесь?

– Ассортимент расширяем. Одним ведь наименованием много не наторгуешь, вот и меняемся. Мы часть тиража раздаем по другим издательствам, они нам по сотне-другой своих книжек. Потом хоть прилавок не так нище выглядит.

– Ну и как, получается?

– По разному. Уилсона, например, хорошо берут. Шарлоту хуже. «Джен Эйр» ее ведь у всех на слуху, а вот автора никто не помнит. Дюрин, сволочь, ухитрился свой роман сразу в нескольких фирмах издать, за него не то что обмен, в морду дать могут. В Москве обменом хорошо заниматься: они там зажрались, старую литературу и в грош не ставят. У них за поганых «Вампиров» можно несколько Лермонтовых или Цвейгов взять. Наши школы потом с руками отрывают! А здесь – один к одному в лучшем случае получается.