— Да, — выдала устало.

— Асенька, а ты чего не звонишь? Я ждала-ждала и решила сама позвонить.

— Теть Марин, простите, закрутилась немного и забыла. Вам удалось что-нибудь узнать? — поинтересовалась я, вытаскивая из сумки ручку и блокнот.

— Удалось. Записывай. С 1957 по 1965 год в квартире проживал некто Васильев Николай Николаевич 1940 года рождения. Затем Федорцова Мария Григорьевна 1948 года рождения с мужем Федорцовым Петром Сергеевичем 1939 года рождения. В 1980 году здесь уже был прописан Гринберг Марк Анатольевич, а потом уже настала твоя очередь. Надеюсь, что я тебе смогла помочь?

— Спасибо, постараюсь теперь что-нибудь узнать про бывших жильцов.

— А ты смотришь программу «Жди меня»? Можно туда обратиться, потом будем тебя по телевизору смотреть — посоветовала сердобольная женщина.

— Я вначале попробую по своим каналам.

— Ну ладно, рада была помочь. Всего доброго тебе, маме привет.

— Еще раз спасибо и до свидания, теть Марин.

Озадаченно рассматривая полученные фамилии, размышляла сможем ли мы обойтись без хакерских штучек Райна. У Женьки ведь куча знакомых, может, стоит позвонить ей, тогда начнутся ненужные вопросы, ее вряд ли устроит версия про найденные письма. Сказать, что ищу хозяина браслета? Спросит, зачем. Врать своей подруге или недоговаривать, как говорит Райн, мне уже безумно надоело. Придется, видимо, довериться браслетику в очередной раз.

— Видишь, девочка, ты сама пришла к правильному выводу, — влезло наглое украшение в мои мысли. Где моя стена?

— И ничего не наглое, ты так громко думаешь, что невозможно этого не слышать. Даже, если закрыть уши.

— Откуда у тебя уши-то? Чего-то я их не наблюдаю, — потрясла я рукой с браслетом перед своими глазами.

— Ну да, нет ушей. Это я фигурально сказал, — тут же исправился браслет.

— Ну что полезли в инет?

Я уже час ползала на просторах сети, позволяя Райну заниматься потрошением чужих баз данных. Когда меня замучило любопытство, я решила узнать есть ли у него успехи. Меня попросили подождать еще пять минут, пока заметают следы. Я примолкла, даже постаралась ни о чем не думать, чтобы, ни дай Бог, он там ничего не напортачил при «заметании следов», в тюрьме сидеть что-то совсем не хотелось.

— Все, — сообщил довольный голос. — Дело обстоит так: Васильев Николай Николаевич является тем самым магом, который меня притащил в твой мир. Он как свидетель проходил по одному уголовному делу, поэтому сохранилось даже его фото, кто-то не поленился перенести все данные того дела на электронный носитель.

— Практиканта, наверно, какого-нибудь посадили выполнять это стратегически важное задание, — предположила я.

— Как бы ни было, нам это оказалось на руку, — продолжил браслетик. — С 1965 года он считается пропавшим без вести и в его квартиру заселяется его дальняя родственница Федорцова, после смерти мужа, она переезжает в деревню Медное, так сказать на лоно природы, где и проживает по сей день.

— Значит, мы можем туда съездить? Ведь это, кажется, всего километров 30 от города, — обрадовалась я.

— Ася, этим мы займемся, когда решим нашу проблему с Райхом. Сейчас это важнее, Федорцова подождет и я тоже, — вернул меня на землю Райн, — Сейчас надо попытаться понять принцип действия защитной магии. Блокировку мыслей, столь желанную для тебя, тоже придется отложить, на все не хватит ни сил, ни времени.

— Так точно, товарищ командир. Рада стараться! — вытянулась я по стойке смирно и отдала честь своему невидимому командующему (как вы понимаете, честь я отдала не в буквальном, а в переносном смысле). — Только меня волнует один вопрос. Почему Андрей меня сегодня отпустил! Ему было бы проще выбить из меня всю подноготную там, на даче. Зачем такие сложности, если он абсолютно уверен, что это я взяла диск?

— Во-первых, ты все-таки смогла заставить его засомневаться. Он считает себя неплохим психологом, поэтому почувствовал, что ты говоришь искренне. Во-вторых, ему не нужен был еще один труп, это его еще крепче повязало бы с «братками», для него эта связь — вынужденная крайняя мера. Ну, и наконец, у вас с ним общее прошлое, какое бы оно ни было. Он не хотел, чтобы ты перестала существовать, ты его больше заводишь живая, чем мертвая. Ему нравится чувствовать чужой страх и боль, это его наркотик. По сути, он — больной человек, но и для такого отморозка, как ни странно, убийство является тяжелым бременем.

— Вот в чем дело…

— Разочарована? — ехидно поинтересовался голос. — Ты поди ожидала, что я сообщу, что он к тебе до сих пор испытывает нежные и трепетные чувства, поэтому и не дал бандитам расправится с тобой? Этакий рыцарь в сияющих доспехах.

— Упаси Боже! Я сыта этими нежными чувствами по самое горло. Да и на рыцаря он совсем не тянет — мрачно отозвалась я. Хотя с изумлением осознала, что в глубине души, я все-таки, как любая женщина, хотела бы услышать нечто подобное, даже про такого козла. Стало тошно от самой себя.