Вихнер помахал мне рукой и отчалил. А я, плюнув на инструкции, пошел и принял душ. Под прохладными упругими струями отравленный организм быстро пришел в норму. В кладовке нашлась сменная униформа (видимо, для тех, кто "психованную" кормит) и чистый комбинезон. Переодевшись, я взял комбез и пошел к карцеру.

– Шесть.
– Дверь втянулась в стену.

– Как я его отделала, а?! Классно?
– Она была грязная, в разорванном на боку комбинезоне, но счастливая, как заяц на капустной грядке.

– Он что, хотел тебя изнасиловать?

– Так я вам и далась, ублюдки сраные!

– Понятно, - разговаривать с ней было бесполезно, но попробовать все-таки стоило.
– Послушайте, леди. У меня есть такое ощущение, что вам нужно переодеться. Какие фокусы ты можешь отчебучить, я сегодня видел. Это в наручниках. А если их снять?

– Витиевато плетешь, не заблудись в мыслях.
– Она села на корточки и прислонилась к стене.

– Вопрос простой: мне нужно вызывать для твоего переодевания толпу охранников или ты объявишь перемирие и переоденешься сама?

– А ты стриптиз посмотришь?

– Обойдусь. Сниму наручники и выйду.

– Не врешь?
– Она прищурилась, словно рассчитывая прыжок к моему горлу, но хорошее настроение перевесило. Женщина, откинувшись к стене и помогая себе плечами, встала.
– Валяй, снимай.

"Браслеты" я сунул в кармашек брюк и пошел к себе, однако в дверях мне пришла в -голову еще одна мысль.

– Подожди, красотка.

– Чего еще?

Я достал из кармашка маленькое зеркальце, вернулся к ней и дал полюбоваться на отражение - из своих рук.

– Ну и что?

– Если ты сегодня паинька, то, может, есть желание принять душ?

– А ты из-за шторки будешь подглядывать?

– Да иди ты...
– я спрятал зеркальце и развернулся.

– Ладно, - великодушно заявила она, - Кутить так кутить! Пусть будет душ!

Из душа она выбралась только часа через полтора. В чистеньком комбезе, благоухая шампунем, сверкая чищенными зубами и блестя мокрой кожей, она показалась даже красивой. Вдобавок, у нее оказались каштановые волосы. Правда, они остались спутанными, как на рекламе романа ужасов, и пятерня девицы ничего не могла с ними сделать.

– Ладно, не мучайся, завтра расческу принесу.

– Правда? Вот здорово! Сегодня просто день чудес! Жаль только, ухо жандарму откусить не удалось, а то б решила, что я в раю!

– И она закрутилась на месте, широко расставив руки.
– Пожалуй, ты мне нравишься, парень. Вот только зря ты за мной в душе подглядывал!

– Не подглядывал я.

– Да врешь! Правда не подглядывал?

– Правда.

– Ты что, импотент?
– Она перестала кружиться.
– Бедняга...

– Сама ты...
– Ну, вот что ей скажешь?

– Как тебя зовут, нечистая сила?

– А то не знаешь?

– Извини, конечно, знаю...
– Я покосился на табличку рядом со второй камерой.

– Диана Боровая. То есть, Диана.

– Ага, Диана Охотница. Даня меня зовут, просто Даня. В ресторан пригласить хочешь?

– Так ты все равно от еды отказываешься.

– Вот дурачок.
– Она присела перед столом, томно, снизу вверх, заглянула мне в глаза и вкрадчиво мурлыкнула: - Это же так выгодно, никаких расходов...

– Ага, появляются дурные мысли. Пора водворять тебя на место, Диана Охотница. Повернись-ка ко мне спиной.

– Пошляк! Кусить бы тебя... Да уж прощу в честь праздника.
– Она встала, развернулась, завела руки за спину. Я достал наручники. Внезапно она отдернула руки, повернулась ко мне.
– Правда расческу принесешь?

– Правда.

– Ну, тогда цепляй.

Дойдя до карцера, она вздохнула с театральной тоской и плашмя рухнула на мягкие маты. Похоже, Даня уже привыкла к своей тюремной жизни и скандалила больше по привычке. Отдать ей должное - продержаться три года в наручниках и не свихнуться, не сломаться, не сдаться - это характер нужно иметь! Принесу ей завтра расческу, пусть хоть такое удовольствие получит.

* * *

Карл ждал меня, сидя на столе, рядом с подносом, уставленным тарелками.

– Здравствуй, Слава, - с преувеличенным радушием протянул он мне руку.
– Тебя сегодня ждет незабываемое зрелище под названием "Прием пищи". Действуй, раз ты такой умный. Обед на столе, все остальное в ажуре. Чао. Он, как обычно, помахал рукой и убрался из секции.

Обед. Рыбный суп, салат из огурцов и помидоров со сметаной, пюре с котлетой и апельсиновый сок. Я прошелся туда-сюда по секции, заглянул в камеры. Все как всегда. Потом взял поднос и отправился в карцер.