— Мне бояться нечего, — с достоинством ответила Лариса. — Я сказала вам чистую правду.

Она криво расписалась и, не глядя больше на Павла, который смертельно ее разочаровал, проследовала к дверям.

— Значит, так, — начал Теличкин. — Я опросил народ. Служебный вход расположен очень удобно. Я тут представил себя убийцей и поднялся до третьего этажа. Но на этаже меня тормознули наши, и то лишь потому, что ты их там поставил. Теоретически некто вполне мог пройти этой дорогой и даже остаться незамеченным. Объясняю почему: на обед в ресторан приходит много народу, официанты и повара заняты, охрану переместили на стоянку… Короче, как раз около двух наш убийца мог подняться наверх и спокойно провернуть свое черное дело, после чего ушел точно так же. — Теличкин перевел дух. — Ты меня слушаешь?

Паша сидел за столом Ирины Федоровны и, подперев щеку кулаком, изучал запись с камеры наблюдения. Обзор показывал ресепшн и часть холла, но входящие в гостиницу люди были видны хорошо. Вот в кадре показалась испуганная горничная, вот она бросается к стойке, объясняет, вот Ирина Федоровна идет за ней…

— Я тебя слушаю, — пробормотал следователь, не отводя взгляд от экрана.

Теличкин не считал себя самолюбивым человеком, но тут он все-таки рассердился.

— Если тебя интересует мое мнение, то вот оно: убийца — просто удачливый псих. Его сто раз могли заметить, но не заметили просто потому, что ему повезло… Надо шерстить, не приходили ли нашей фифе письма с угрозами и не обещал ли ей кто отрезать бюст в знак великой любви. Паша!

— А?

— Блин, с тобой просто невозможно разговаривать… Короче, я ставлю на психа. А у тебя что? Что-нибудь прояснилось?

— Это дельце с большим сюрпризом, — задумчиво, но веско уронил следователь. — И поверь мне, все не так просто… Скажи-ка мне вот что: обслуга не заметила внизу актера Василия Королева? Нашлись люди, которые уверяют, что видели, как он сегодня тайком покидал гостиницу около двух часов.

— Да, его видели, — подтвердил Теличкин, листая блокнот. — Две официантки. Но он часто пользовался служебным ходом, так что они не обратили особого внимания. Насчет времени, кстати, они не уверены. Говорят, что это было после двенадцати, потому что тогда уже вымыли посуду, которая осталась после завтрака.

— Интересно, — пробормотал Паша и вновь уткнулся в экран.

— Тебе что-нибудь дала эта запись? — спросил капитан, решив запастись терпением.

— Что-нибудь. Ничего определенного.

— Боишься глухаря? — проницательно спросил Теличкин.

— Я только начинаю расследование. Бояться буду потом, когда исчерпаю все средства и увижу, что результата нет.

— A-а. Это тебя отец так научил? Он любил повторять эту фразу.

Показалось ли Теличкину, или, услышав упоминание об отце, Паша слегка поморщился?

— Женщину убивают в гостинице средь бела дня. Она накрашена, как для свидания, надела нарядное платье. Следов насилия нет, но не так давно она занималась сексом.

— Это результаты вскрытия?

— Первые. Оно еще не кончено. Евгения там присутствует и докладывает мне результаты по телефону. Орудие убийства — нож с лезвием длиной около десяти сантиметров. Один точный удар… Прямо в сердце. Смерть наступила, судя по всему, практически мгновенно.

— И что тебя напрягает?

— Она не сопротивлялась, — задумчиво заметил Паша. — Ты видел ее лицо? Ах да, ты же не любишь смотреть на трупы… Короче, она не ожидала. Это была полная неожиданность. Этот человек… он как-то подобрался к ней… А она ничего не подозревала. И убийца нанес удар. Он бил спереди, пойми. Жертва видела того, кто ее убил…

— Или ту, — зевнул Теличкин. — Нож — и бабье оружие тоже.

— Допустим. Я вполне могу представить, что некто забрался в гостиницу и ушел отсюда незамеченным. Но ведь это даже не полдела, капитан. Ему нужно было точно знать, что камеры на этажах — муляж и его не засекут. Ему нужно было войти к ней в номер. Нужно было вести себя так, чтобы она ничего не заподозрила. И в решающий момент нанести удар. Я уж не говорю о том, — хмуро добавил Паша, — что убийца должен был точно знать, что она находится в номере… И даже если она была там, какая гарантия, что такая популярная женщина окажется одна?

Теличкин задумался.

— Дело ясное, что дело темное, — наконец выдавил он из себя. — А что с этим Королевым? У него была причина ее ухлопать?

— Они вроде бы конфликтовали.

— Да ну? Тогда это не он.

— Почему ты так думаешь?

— Помнишь, как несколько месяцев назад приезжала другая съемочная группа и двое подрались из-за бабы? Они угрожали друг друга прикончить, орали, ругались, побили посуду, а кончилось все тем, что явились их жены и вдвоем отлупили ту потаскушку, а потом и мужьям надавали по морде. — Теличкин ухмыльнулся. — Все эти киношные конфликты точно такие же, Паша. Много шуму, много громких слов, а кончается все какой-нибудь такой фигней, что хоть стой, хоть падай.

— Может быть, — рассеянно промолвил Павел. — Вот что: пробей-ка по нашим базам этого Королева и еще одного человека. Ее зовут Марина Шипучкина. Записал? — Капитан кивнул. — Меня интересует, не были ли они замешаны в чем-то таком… уголовном.

— Что это за Шипучкина и с какого она тут боку? — деловито осведомился капитан, пряча блокнот.

— Она сценаристка, находится тут в составе киногруппы. Она была у себя в номере, когда убили Наталью Теплову. И у обеих женщин были не самые лучшие отношения.