— Пока у него вроде как к Маринке какие-то претензии, — отрезала Лариса. — Или нет? Я, между прочим, с Наташкой не ссорилась, в отличие от кое-кого!

— Глупостей не говори, — сдержанно проговорила Марина. — Ты что, сама ни с кем никогда не ссорилась? И всех этих людей ты с ходу принималась мочить? Да ни за что не поверю.

— Че-то менты зашевелились, — вмешалась Дина. — Оба-на! Неужели нашли?

В холл только что влетел возбужденный до крайней степени лейтенант Петраков. На весу он нес черный пакет с каким-то мусором. Лейтенант галопом прогарцевал к двери, за которой сидел следователь, и, даже не постучав, скрылся за ней.

— Это что значит? — несмело спросила Лариса.

— Орудие убийства нашли, судя по всему, — хмыкнула Дина. — Если теперь установят, чьи на нем отпечатки, убийце крышка.

— Скажи, а ты сама думаешь на кого-нибудь? — задала Надя вопрос, который мучил ее с тех пор, как она узнала, что розыгрыш превратился в настоящее убийство.

— Насчет себя я уверена, — спокойно заметила дочка следователя. — Я вернулась в гостиницу около трех.

— И у тебя есть алиби? Кто-то может его подтвердить?

— Мой фотик. На нем до хрена снимков, по ним и по интервалам между кадрами легко проследить, где я была и что делала. — Дина помолчала. — Кстати, на одном из кадров виден кое-кто, и я не исключаю, что именно этот человек мог убить Наташку.

— Звучит как в кино, — не удержалась сценаристка. — Обычно после таких реплик свидетелей убивают.

— Спасибо на добром слове, — усмехнулась Дина. — Ни за что теперь не полезу в потайной ход и не стану спускаться в подвал. Спать буду только со светом…

— И с пистолетом под подушкой, — засмеялась Надя. — А кого ты там разглядела?

— Так, — загадочно ответила Дина. — Человека, которого там не должно было быть. И время очень даже подходящее. А ведь я только хотела сфоткать вьюнок с каплями дождя… — Она распрямилась. — Смотрите, горничная выходит из кабинета, и лейтенант тоже. Он подошел к Спиридонову…

— Все ясно, оператора вызывают на допрос, — подытожила Марина. — А горничная уходит по своим делам.

— Она не просто уходит, — констатировала Дина. — У-у, ее прямо распирает от радости. Она что-то вспомнила — или заметила, — и не пустячок, а что-то очень, очень важное. И само собой, что следователь даже не думает ее подозревать. Люди, которые попадают под подозрение, выглядят совсем не так.

Марина промолчала. В голове у нее неотвязно крутился один и тот же вопрос. Почему следователь спрашивал о ней? Только из-за утренней ссоры, или… Или он и впрямь верил, что она могла хладнокровно зарезать человека? Но почему? Конечно, она может быть невежливой и даже грубой, если заставят обстоятельства, но ведь на самом деле она совсем, совсем не такая…

— Девочки, а вы заметили, что он начал с мужиков? — подала голос Лариса. — Я с самого начала думала, что если кто и мог замочить Наташку, то мужик. Женщина на такое не способна.

— Нет, почему? — живо откликнулась Дина. — Ножом — вполне способна. Мой отец расследовал кучу таких случаев.

Покосившись на Марину, девушка-фотограф заметила, что та напряжена сильнее обычного, и это показалось Дине странным.

«С одной стороны, фотография… Хотя, в общем, это ничего не доказывает. Номер Маринки на пятом этаже, рядом с тем, где живем мы с Надей. Теоретически сценаристка могла спуститься на два этажа, постучала… Зачем она пришла? Ну, скажем, чтобы извиниться… Наташа ее впустила, но ей пришлось объяснять лужу крови на полу, бутафорский нож в груди… Увлекшись, она даже изобразила, как лежит на полу… И тут Маринка видит свой шанс. Она понимает, что перед ней уникальная возможность избавиться от Наташки с ее закидонами раз и навсегда… Она просто подходит и наносит удар. Сверху вниз, один раз — это полностью согласуется со словами докторши. Откуда взялся нож? Был в номере… или Маринка заранее узнала о розыгрыше и принесла оружие с собой. Дело сделано, ненастоящий труп превращается в настоящий. Маринка забирает нож, выходит, захлопывает дверь… может быть, даже успевает протереть ручку и предметы, которых она касалась. Нож вытирает, выбрасывает в мусор, и через минуту она снова в своем номере, мирно стучит по клавишам… Если ее никто не видел, какие против нее улики? Спонтанно совершенное убийство… ссора — ну, она всегда может сказать, что это не доказательство, и назвать еще кучу людей, с которыми Наташка цапалась. Помнится, Маринка говорила, что ей часто приходится сочинять детективные сценарии… кто кого убил и за что. Да, если это она, интересное может быть кино…»

— Клянусь говорить правду, только правду, и ничего, кроме правды, — скороговоркой выдохнул оператор. — Дяденька следователь, я ее не убивал!

Он паясничал, но ему было не по себе, и его морщинистое лицо имело нездоровый желтоватый оттенок.

— Все шутите? — спокойно спросил Павел.

Геннадий поежился. Тон Малышко ему не понравился.

Их разговор прервал стук в дверь. Через секунду на пороге нарисовался Дмитрий Валерьянович Леонов, и следователь передал ему черный мешок, лежащий на полу.

— Вот… Посмотрите. Ребята нашли. Мне кажется, это не то, но я все-таки не эксперт.

— Посмотрим, проверим, — пообещал Леонов певучим голосом.

— Что с отпечатками пальцев?

— Обрабатываю. Кстати, ручку двери триста третьего кто-то тщательно протер. На ней должно быть гораздо больше отпечатков, учитывая, сколько народу толкалось утром в номере…

— Ладно, продолжайте работу. Как только…

— Так сразу, — договорил за него эксперт. — Ладно, я пошел.

Забрав черный мешок, который определенно таил в себе нечто важное для следствия, он удалился величавой походкой римского патриция.