Шрифт:
— Товарищ Винтер, не могли бы вы нам показать строительство и подступы к нему? — попросил Соколов.
— Это моя обязанность. — Винтер позвал инженеров и прорабов. — Время дорого, пошли, товарищи. За лошадей не беспокойтесь: напоят и накормят. Я распорядился.
Наибольшая опасность угрожала стройке со стороны Егорьевска. Там, куда ни посмотришь, над болотом высились огромные пирамиды заготовленного торфа — миллионы тонн.
— Наша Большая Шатура будет самой крупной электростанцией в мире, работающей на торфе. А это ее пища, — показал Винтер на пирамиды. — Надо спасать. Если они сгорят, долгое время станция не сможет давать ток. Ей просто не на чем будет работать. Вернетесь в Москву, передайте это товарищам.
Милиционеры возвратились в Егорьевск. Соколов по телефону связался с Волковым. Доложил: на территории Егорьевского уезда лесные пожары полыхают в двадцати семи местах. Есть человеческие жертвы. Наибольшую опасность пожар представляет на торфяном болоте, примыкающем к Шатурстрою. Огонь идет глубоко. Толщина горящего торфа достигает трех метров. Мелихов работает самоотверженно, но ему нужна поддержка. Передал Соколов и беседу с Винтером.
Выслушав его, Волков распорядился:
— С Чугуновым выезжайте немедленно в Москву. Меры будут приняты.
После доклада Волкова президиум Моссовета принял решение — для борьбы с огнем направить в Егорьевский уезд сотрудников столичной милиции. Командующий войсками Московского военного округа К. Е. Ворошилов назначил уполномоченным по тушению лесных пожаров в районе Егорьевска комкора М. М. Ольшанского и выделил ему 1000 красноармейцев-саперов. Его помощником от Моссовета назначили Соколова. Административный отдел сформировал из сотрудников милиции отряд в 420 человек. Москва, кроме того, направила две мощные пожарные автомашины и команду пожарных. Инспектора милиции Василия Сергеевича Чугунова назначили уполномоченным по организации тушения пожаров на торфяных болотах, примыкающих к Шатурстрою, и непосредственно на строительстве. Ему выделили кавалерийский взвод и самокатную команду милиции, всего около ста человек, и наделили особыми полномочиями. Его уже ждал начальник строительства. Прочитав мандат, Винтер вернул его Чугунову.
— Со своей стороны буду оказывать всяческую поддержку, уважаемый Василий Сергеевич. Действуйте смело и решительно, ставьте меня в известность о всех затруднениях. Для координации действий, если не возражаете, будем встречаться в конторе.
Ознакомившись с обстановкой, Чугунов сразу понял, какая ответственная задача ложилась на плечи милиционеров, множество неотложных дел. Он уловил главное — люди боролись с огнем самоотверженно, но единого руководства не было. Каждый действовал по своему усмотрению.
Чугунов, получив согласие Винтера, написал первый приказ:
«С этого числа все наличные силы, привлекаемые к тушению пожара в секторе Шатурстроя, поступают в мое распоряжение. Территория стройки и торфоразработки объявляется на осадном положении. Ее могут покинуть только лица, получившие разрешение начальника строительства и начальника сектора. Мои указания обязательны для всех!»
Отряд разместился в двух бараках.
Первый приказ уполномоченного остался вроде бы незамеченным, все шло по-старому: люди бегали с ведрами, лопатами. Погасят огонь в одном месте, появляется очаг в другом. Вместе с начальником пожарной охраны Венке Чугунов предложил руководству строительства разбить всю аварийную местность на секторы. Работниц и строителей разбить по сотням. Во главе людей, выделенных в секторы борьбы с огнем, поставить командира из наиболее опытных сотрудников милиции, сотни тоже возглавят милиционеры. За каждым сектором закрепить постоянных людей. Команда столичных пожарных — резерв, в случае необходимости используется в полном составе.
Винтер утвердил план.
— У нас как на фронте, Василий Сергеевич, вы — командир, мы — солдаты. Приказывайте.
На наиболее опасный сектор Чугунов поставил командира взвода самокатчиков Александра Прокопюка. Помощником у него была ударница, девушка из Рязанской губернии Настя Голубева.
— Девчата, теперь мы как солдаты, командиры у нас красивые, сильные. Если будем хорошо работать, огню не устоять против наших бабьих рук, — обратилась Настя к подругам. Сказала и зарделась: так много ей еще не приходилось говорить при народе.
За то время, пока Соколов и Чугунов были в Москве, огонь продвинулся к Шатурстрою, до стройки оставалось не более пятисот метров. Сгорело несколько штабелей торфа.
Воды поблизости не было. Ближайшее озеро находилось в трех километрах.
— Товарищ Чугунов, пока нет воды, нужно делать земляные отвалы от огня, — сказал Венке. — Одновременно на осушительных каналах необходимо соорудить надежные перемычки и подать в них воду из озера пожарными машинами. Это приблизит воду к стройке.
Перед обедом Венке разыскал Чугунова.
— Товарищ Чугунов, до озера пожарных рукавов не хватило, а начальник местной пожарной команды отказывается помочь, саботирует мои распоряжения, воду самовольно берет из канав…
Чугунов попросил Венке прислать к нему Александра Прокопюка. Когда тот появился, распорядился взять двух милиционеров и арестовать пожарного за саботаж и нарушение приказа на двое суток.
— Арестуем, а куда денем?
— Освободите кладовку возле второго барака, где хранятся лопаты, и оборудуйте в ней кутузку, выставьте часовых. Арестованного посадить на хлеб и воду.