Античное изречение" "Познай себя" " [994] становится отправным пунктом для антропологических рассуждений Григория. Это изречение наводит его на мысль, о таинственности и непостижимости природы человека, который представляет собой загадку для самого себя:

Прежде всего познай самого себя, пойми то, что у тебя в руках, пойми, кто ты и как создан, как составлен, будучи одновременно и образом Божиим и связанным с худшим, и что привело тебя в движение, и в чем твоя мудрость, и в чем тайна твоей природы. Познай, как ограничен ты местом, а ум, не отделяясь, но оставаясь на месте, все обходит; как глаз мал, а видит на дальнем расстоянии… Познай, как ум воспринимает образы и что такое сохранение воспринятого — память, и что такое возобновление утраченного — припоминание. Познай, как слово есть порождение ума и как оно порождает слово в другом уме и как мысль передается посредством слова. [995]

Григорий определяет человека как" "животное разумное" "(zoon logikon), [996] в котором персть таинственно и неизъяснимо связана умом, и ум с духом. [997] Чаще всего Григорий говорит о человеке как двусоставном существе, подчеркивая, что, будучи посредником между материальным и нематериальным мирами, человек носит в себе характерные черты обоих: своим умом, или духом, он связан с нематериальным, божественным и невидимым, тело же его принадлежит к области материального, земного и видимого. [998] Интерпретируя изначальную дихотомию человеческого естества, Григорий пользуется античной идеей" "микрокосмоса" ". [999] Однако если античные философы говорили о человеке как" "малом мире" ", то для Григория именно материальный мир является" "малым" "по сравнению с макрокосмосом–человеком, поскольку человек заключает в себе обе реальности — материальную и духовную, в то время как мир обладает лишь одним материальным бытием:

…Художник–Логос создает живое существо, единое из двух — я имею в виду видимую и невидимую природы; созидает, говорю, человека, и из преждесотворенной материи взяв тело, от Себя же вложив дыхание (жизни) - то, что слово (Божие) называет разумной душой и образом Божиим, — [1000] творит как бы некий второй мир, в малом великий; поставляет его на земле как другого ангела, поклонника, составленного (из разных природ) надзирателя за видимой тварью, посвященного в таинства (mysten) твари умосозерцаемой, царя над тем, что на земле, подчиненного царству, которое свыше, земного и небесного, временного и бессмертного, видимого и умосозерцаемого, посредника между величием и смирением, [1001] который в одно и то же время есть дух и плоть… [1002]

Будучи одновременно духовным и телесным, человек представляет собой нечто парадоксальное, невместимое для ума. Он есть творение" "славное и бесчестное" ", в котором есть закон, ум и надежда, но которое обречено на сосуществование с неразумными животными. [1003] "Что это за новое обо мне таинство? — восклицает Григорий. — Я мал и велик, смирен и высок, смертен и бессмертен, я земной и небесный — первое во мне от дольнего мира, второе от Бога; одно — от плоти, другое — от духа" ". [1004]

Григорий развивает традиционную для христианства тему образа Божия в человеке."Человек есть тварь и образ великого Бога" ", — читаем в одном из его стихотворений. [1005] В другом стихотворении он говорит о человеке как" "прекрасном и нетленном образе небесного Слова" ", [1006] подчеркивая родство между Христом, Который Сам является" "образом" "Бога невидимого, [1007] и человеком, созданным по образу и подобию Божию. [1008]

К теме образа и подобия Божиих в человеке, одной из центральных в христианской антропологии, Отцы ранней Церкви подходили по–разному. Образ Божий усматривали в разумной (духовной) природе человека, в его свободной воле, бессмертии, господственном положении как царя видимого мира, склонности к нравственному совершенствованию, творческой способности. [1009] Наиболее распространенным, однако, был взгляд, согласно которому образ Божий заключается именно в человеческой душе, в частности, в ее высшей части — уме (nous), разуме (dianoia), или духе (pneuma). Такого взгляда придерживался и Григорий. [1010] В одном из своих" "Мистических песнопений" "он так говорит об образе Божием в человеке:

Было, когда высокий Логос Ума, следуя великому Уму Отца,

Основал мир, который до того не существовал.

Он сказал — и совершилось все, что Он хотел. Но когда все это -

Земля, небо и море — составило космос,

Понадобился и созерцатель Премудрости, матери всего,

Благоговейный царь всего земного. Тогда Логос,..

Взяв часть новосозданной земли,

Бессмертными руками составил мой образ,

Которому дал нечто от Своей жизни, потому что послал в него

Духа, Который есть струя невидимого Божества.

Так из персти и дыхания создан человек, образ Бессмертного,

Так как в обоих царствует природа ума.

Поэтому, из-за своего земного (происхождения) я привязан к здешней жизни,

Но из-за частицы Божества ношу в груди любовь (к божественному). [1011]

Итак, душа есть" "частица Божества" "в человеке; [1012] однако, будучи" "Божиим дыханием" ", она претерпевает" "смешение с перстью" ". [1013] Душа в теле — это" "свет, скрытый в пещере (phaos spelyngi kalyphthen), однако же божественный и неугасимый" ". [1014] В этих словах Григория можно услышать отголосок античного представления о жизни как темнице и теле (soma) как могиле (sema) души: такое представление нашло своего защитника в лице Платона. [1015]