Поднявшись, он потёр глаза и зевнул, прикрывая рот ладонью. Ох, всё-таки она у него теперь по-настоящему мужская. Такою и без всякой магии можно переломить ножку стола. Кстати, о магии... Он же вроде побил все рекорды. И что это означает?

– Выспались, господин маг?
– оторвала его от мыслей разулыбавшаяся Айка.
– Как спалось? Что снилось? Я между прочим умею сны разгадывать, меня одна женщина научила.

– Не верю я во всё это, - отмахнулся он.
– Я же просил, когда никого нет называй меня Ник.

– Простите... Прости, Ник. Просто это так необычно...

– Что там хозяин этого прекрасного заведения? Не приходил?

– Если бы приходил, я бы вас... тебя разбудила, Ник.

– А внизу никого не слышно? Посетителей нет?

– Нету. Я прислушивалась. Не люблю я такие места всё равно, вечно в них полно пьяных.

– Ладно, тогда нужно поужинать, - он бросил взгляд на окно, свет за которым понемногу становился всё тускней и наливался красноватым, как спеющая вишня.
– И в путь.

– Снова ночью идти? Страшновато, - Айка поёжилась

– До Кальбрега пара-тройка переходов осталась, - Никита поднялся и пошевелил широкими плечами, разминая. Вроде уже и привык к своей новой фигуре, но всё же ещё не настолько, чтобы каждый раз ощущая железные мышцы, внутренне не радоваться. Он посмотрел на перекошенный стол и пошевелил губами, раздумывая. Надо бы как-то объяснить хозяину что случилось с ножкой... А хотя, с какой стати? За ущерб он заплатит и на этом тему можно будет смело закрыть. Ну а хозяин, если ему будет интересно, пусть на досуге пофантазирует, каким это образом ножка его стола разлетелась в щепки.

Они спустились по таинственно поскрипывающей деревянной лестнице вниз и снова увидели пустой зал. Все столики, как и утром были свободны. Либо дела тут идут не очень, либо зал на вечер заказан под какую-нибудь деревенскую свадьбу. Интересно, а какой сейчас день недели?

Никита спросил у Мурганда, который по понятным причинам первым разговора не начинал. Либо завидовал, либо строил козни.

– Пятый.

– Понятно. Банно-стаканный. Значит, в Кальбрег придём в начале недели.

Хозяин постоялого двора встретил своих, судя по всему, единственных посетителей распахнутой, как последняя рубаха, улыбкой, тем самым явив все свои тридцать два желтоватых с налётом зуба.

– Не идут у вас дела?
– оглядев зал, бросил Никита для поддержания разговора и положил на стойку ключи.

– Редко кто сейчас заходит. Наши все в поле, последнее время осталось, чтобы к зиме приготовиться. Силос в ямы заложить, амбары подлатать, брёвен из леса притащить. А путников что-то и нет, - он развёл руками, постоял так пару секунд и словно спохватившись, торопливо продолжил.
– А вы никак уходите уже, или останетесь?

– Уходим, - Никита кивнул.
– Так что нам ужин накройте и в дорогу соберите чего-нибудь.

На ужин были мелкие, хорошо прожаренные тушки каких-то птиц и каша. Вместе это вязалось не очень, но другого гарнира в меню не было. Хозяин двора на просьбу заменить кашу на что-то более вкусное снова развёл руками и в этот раз простоял так куда дольше.

Такие же тушки в количестве четырёх штук были аккуратно уложены в холщовый мешок, за который господин Ангрид, именно так непонятно зачем вдруг представился хозяин двора, поспешил взять отдельную плату. И, разумеется, за повреждённую ножку стола. Пока они с Айкой, игнорируя кашу, уминали за обе щёки мягкое мясо, один из сыновей посетил номер и, вернувшись, что-то долго шептал на ухо отцу. Никита наблюдал за этой сценой краем глаза и внутренне посмеивался, видя, как господин Ангрид машинально потирает руки. Ну, понятно. Накрутит сейчас от души.

Однако больше золотого платить не пришлось, да и то не целый. На сдачу Ангрид, кланяясь чуть ли не в пояс, протянул две серебряные монеты. Никита взглянул на лицо, отчеканенное на одной из монет и положил их в кошель. Да, серебро может помешать обратиться, когда понадобится, но и его отсутствие проблемы не решало. При обращении кошелёк всё равно окажется на земле и лучшим способом было просто держать серебро в нём и при необходимости кидать его подальше. Навроде чеки в гранате. Дёрнул, бросил, и граната лёгким движением превращается в... оборотня.

Усмехнувшись, Никита попрощался с хозяином постоялого двора и вышел на улицу. Вечер уже навалился полностью, ещё полчаса и всё, мир погрязнет в ночном мраке и снова им тащиться, рискуя набрести на разбойников или несущихся по своим делам охотников.

Никита припомнил встреченную прошлой ночью темноволосую девушку и незаметно для себя замечтался. Вопрос Айки прервал его фантазии на том моменте, когда он уже обнял стройную красотку и собирался её поцеловать. Вот же потеха - дочь главохотника и оборотень, наследник клана!