Важно напомнить, что у Церкви накоплен уникальный исторический опыт борьбы с пьянством, алкоголизмом и наркоманией. Так, по сведениям, приведенным в «Первом антиалкогольном адрес-календаре на 1912 год», к началу 1911 года в Российской империи было 1767 церковных обществ трезвости, в них числилось 498 685 человек. Только по инициативе Александро-Невского общества трезвости и Московского епархиального общества борьбы с народным пьянством в июне 1912 года в городе Москве был устроен с благословения Святейшего синода Всероссийский съезд практических деятелей по борьбе с алкоголизмом на религиозно-нравственной основе. Почетным покровителем этого съезда был митрополит Московский и Коломенский Владимир. Единодушно делегаты съезда сформулировали в резолюции съезда: «Приходские общества трезвости при современном состоянии приходской жизни суть необходимые учреждения в каждом приходе и являются нравственно-обязательным пастырским делом каждого священника».

Интерес уникальный опыт Крестовоздвиженского трудового братства – общины, организованной на рубеже XIX–XX столетий в Черниговской области замечательным религиозным и социальным деятелем Н. Н. Неплюевым и насильственно разрушенной лишь в годы коллективизации. Жизнестойкость и успешность этого сообщества, сильное нравственное здоровье общины и ее индивидов основывались на высокоэффективном производстве («бизнесе») в сочетании с коллективным правом собственности на его результаты и православных традициях в общении между людьми.

Зарубежный опыт свидетельствует, что только в специально организованных терапевтических общинах можно помочь наркоманам отказаться от употребления наркотиков и изменить их образ жизни. Для наглядного примера сошлюсь на существующие системы реабилитации наркоманов в Италии, Франции и Испании, патронируемые христианской церковью и общинами. Так, в Италии только по проекту «Человек» (автор – дон Марио Пикки, создатель и директор Centro Italiano di Solidarieta) действуют десятки таких общин, в которых на протяжении 6–8 месяцев учатся полноценно жить сотни наркоманов, изъявивших желание избавиться от пристрастия к наркотикам. Результаты катамнеза говорят сами за себя: 86 % реабилитированных наркоманов не возвращаются более к употреблению наркотиков. Во Франции, стараниями католического священника Пьера де Парсево, более тридцати лет помогающего наркоманам обретать свободу от наркотиков, создана сеть терапевтических общин, в которых 65 % наркоманов, прошедших полный курс реабилитации, навсегда расстаются с наркотиками. Правительство Испании в 1995 году объявило общественно полезной организацию, именуемую «Reto a la Esperanza» («Вызов надежде»), которую в 1985 году создали евангельские христиане для повсеместного открытия и организации работы центров поддержки и помощи наркоманам. На сегодняшний день таких центров только по Испании насчитывается более пятидесяти. Еще в 1997 году пастором-евангелистом Хуаном А. Санчесом Пересом был основан реабилитационный центр для наркоманов в Московской области под Новым Иерусалимом. 35 % пациентов, которые пребывают в этих центрах не менее 8 месяцев, имеют более чем годичный срок стойкой антинаркотической ремиссии.

Названными примерами активной миссионерской деятельности представителей различных направлений христианства (католиков, православных, протестантов и др.) никоим образом не ограничивается их важная роль – в прошлом и настоящем – в России и других странах, прежде всего европейских, в вопросах «врачевания человеческих душ», окормления тюремного населения и проч. Западная христианская традиция, плодотворно разработавшая проблематику Прав человека , имеет неоспоримые заслуги перед социумом в вопросах предупреждения преступности и других девиаций. Большая часть традиционных и современных криминологических школ и теорий (прежде всего, классической и социологической направленности) зарождались и развивались под влиянием таких великих умов христианской мысли и верующих ученых, как Аврелий Августин, Иоанн Дамаскин, Фома Аквинский, Чезаре Беккариа, Иеремия Бентам, Иммануил Кант, Георг Гегель и др.

Социальная тематика – в контексте вопросов предупреждения преступности, других форм девиаций, всегда занимала серьезное место в пастырском богослужении и творчестве многих Верховных понтификов Римско-католической церкви, в том числе Павла VI, Ионна Павла II, Бенедикта XVI. Опубликованные ими энциклики (из наиболее известных, последних десятилетий – Populorum progression, Sollicitudo rei socialis, Caritas In Veritate и др.), решения II Ватиканского собора ориентируют паству католического мира по всему спектру важнейших социально-правовых проблем современности, в т. ч. на важность упрочения гарантий, присущих правовому государству – совершенствование системы охраны общественного порядка и системы уголовных наказаний, поддержание культурного аспекта процесса всемирной интеграции, который направлен на благо личности и сообщества, целостное человеческое развитие, справедливость в отношениях между людьми и бизнесе.

Вместо выводов . Христианские нормы, представленные в Ветхом и Новом Заветах, являются своеобразным, вне времени и пространства, кодексом морально-правовых устоев общества. Большинству библейских греховных явлений дается юридическая оценка в современных российских законах, прежде всего в Уголовном кодексе РФ и Кодексе РФ об административных правонарушениях. Некоторые виды греховного (в библейском понимании) поведения в настоящее время декриминализированы (как, например, ненасильственное мужеложство). В то же время в орбиту светского закона попали деяния, совершение которых ранее влекло лишь негативную моральную оценку.

Получившие в последние десятилетия распространение тоталитарные псевдорелигии и секты в своих учениях зачастую проповедуют уход в мир иллюзий через потребление наркотиков, девиантное поведение, совершение действий, квалифицируемых христианской моралью как греховные. В связи с этим христианство наряду с другими традиционными религиями должно максимально активно участвовать в защите и пропаганде традиционных человеческих общественных ценностей.

Существует и еще один немаловажный аспект изучения отклоняющегося поведения в контексте проявления греха, греховности. Представляется, что многие виды девиантности институализируются как результат реагирования общества на нежелательные виды поведения, часто с по мощью политических решений, статистики и проч. Даже преступность (в известной части) – «социальный и языковой конструкт» [568] . Данный подход не является бесспорным.

Между тем исследование совокупности признаков того или иного нового асоциального явления и предварительная оценка его возможного места в рамках системы законодательства, по нашему убеждению, будут неполными без уяснения его онтологической природы сквозь призму Закона Моисея и евангельских заповедей, выполняющих в рассматриваемой ситуации в некотором роде функцию дополнительности [569] : ничего нет нового под Луной, что было, то и будет…

Такое комплексное и междисциплинарное изучение отклоняющегося поведения, его новых проявлений позволит наиболее полно уяснить его содержание и на этой основе разработать эффективную и социально оправданную систему предупредительных мер.