Она остановилась в нерешительности между Дэвидом и Макинерни. Реталлак одарил их кривой улыбкой, еле заметной в тусклом свете.

— Добро пожаловать, господа. Пятьдесят лет мой отец рвал задницу — прошу прощения, мисс, — рыбачил, и вот все его богатство.

— Как вы оказались здесь? — спросил Дэвид.

— Приехал из города уладить его дела.

— Вы тоже рыбак?

— Да. Вожу рыболовные суда с сельдью.

Джессика ничуть не удивилась. В самом деле, от этого мужчины вовсю разило селедкой. Да и сама хибарка насквозь пропахла рыбой.

Мужчина указал на единственный стул.

— Не угодно ли леди присесть?

— Мне? — Джессика вопросительно подняла брови и посмотрела на Дэвида. Он ободряюще кивнул, и она опустилась на стул, оказавшийся на удивление удобным. Сиденье из плетеной соломы мягко прогнулось под ее телом.

— Мы собираем любые сведения о Кавершеме. Он порочный человек, убийца и преступник, — сказал Дэвид. — Надо остановить его.

Мистер Реталлак изучающе оглядел их одного за другим и вздохнул:

— Я ни черта о нем не знаю. Я уже вам говорил.

— Ваш отец рассказывал вам что-нибудь? Может, вы знаете кого-нибудь, кто что-то знает?

— Не могу ничего сказать, — ответил Реталлак, пожав плечами.

Он лгал. Джессика чувствовала это.

— Прошу вас, — тихо сказала она.

Мистер Реталлак перевел на нее взгляд, потом снова взглянул на Дэвида.

— Не могу понять, что делает леди из высшего общества в компании таких морских волков, как вы?

— Она тайком пробралась на наш корабль. И вбила себе в голову, что ее присутствие здесь поможет спасти ее сестру от Кавершема. Представляете?

— Как так?

Мистер Реталлак задал вопрос не ей, а Джессику всю жизнь учили, что леди в обществе джентльменов следует хранить молчание, пока не обратятся непосредственно к ней.

Но она никогда не отличалась способностью строго следовать правилам.

— Джейкоб Кавершем, — сказала она, дерзко вздернув подбородок, — похитил мою сестру, Мег, и заставил ее быть гувернанткой его сына и компаньонкой его жены в течение нескольких лет. Кавершем жестоко обращался с мальчиком, постоянно бранил... даже едва не убил его. И не один раз. Поэтому она сбежала с его корабля, взяв мальчика с собой. Теперь Кавершем охотится за ней. Он хочет, чтобы ее арестовали и казнили. Но я уверена, что если он найдет ее первым, то просто убьет ее. — Она умолкла, затем добавила шепотом: — Может быть, так же, как он убил вашего отца.

Мистер Реталлак скрестил руки на груди и некоторое время изучающе разглядывал ее. Затем сказал:

— Наверное, вам лучше отправиться домой, мисс, пока вы не завязли слишком глубоко в этом грязном деле. Вам небезопасно здесь находиться.

— Я не уеду без Мег, — твердо заявила Джессика. — Ни за что, пока не удостоверюсь, что ей не грозит опасность.

Мистер Реталлак пристально смотрел на нее еще какое-то время, потом обернулся к Дэвиду.

— Только я ничего вам не говорил. Хорошо?

— Хорошо! — торжественно обещал Дэвид.

Мистер Реталлак глубоко вздохнул и подался вперед.

— Ваша сестра Мег... она католичка?

— Нет. — Джессика затрясла головой. — Наш отец был ирландцем, но он был протестант. А что?

— Кавершем ненавидит католиков, — ответил Реталлак, пожав плечами. — Он был страшно раздражен, когда Веллингтон поддержал законопроект об эмансипации католиков в прошлом году.

— В самом деле? — задумчиво спросил Дэвид.

— О да. Ублюдок. — Он покосился на Джессику. — Прошу прощения, мисс. Во всяком случае, Кавершем был очень рад, когда герцог Камберленд попытался сформировать правительство целиком из противников эмансипации католиков.

— Маркиз Миллбридж тоже участвовал в этом, — сказал Дэвид, взглянув на Джессику. Он снова обернулся к мистеру Реталлаку. — Но попытка герцога Камберленда не удалась.

— Да. Веллингтон вернулся в парламент, и закон был принят. Кавершем был здесь в это время и в ужаснейшем настроении. Весь поселок гудел об этом — один из его матросов недостаточно быстро выполнил приказ, и он пристрелил его прямо здесь, у нашей пристани!

Джессика невольно вздрогнула.

Значит, Кавершем выступал против закона об эмансипации католиков, как и его брат, маркиз Миллбридж, и герцог Камберленд, младший брат короля.

Не для этого ли они нелегально собирали деньги? Чтобы как-нибудь помешать принятию этого законопроекта? Но ведь было уже поздно — закон ввели в действие.

Темные глаза мистера Реталлака устремились на Дэвида, потом на Джессику. Он кусал губу, видимо, размышляя, что еще можно им рассказать.

— Пожалуйста, мистер Реталлак, жизнь моей сестры зависит от этого, — прошептала Джессика, сдвинувшись на край стула.

Он взглянул на нее, потом в единственное окно в хибарке. Очевидно, не увидев никого поблизости, он собрался с духом.