Офицеры сказали нам, что невозможно доставить тела на сушу для захоронения, потому что их больше двухсот. Мы попытались схватить один труп за ноги. Другие люди брали трупы подмышки и пытались оттянуть их к сходням, но внезапно части тел отваливались и отрывались. В конце концов, ведь корабль и его мертвый экипаж лежали под жарким солнцем на протяжении девяти дней. Вы можете представить жуткую вонь, которая висела в воздухе. После первой попытки мы не хотели притрагиваться к другим трупам, в те дни не существовало противогазов на борту, и мы уже были на грани потери сознания от запаха разложения. Многие тела раздуло почти в два раза: глотки закрылись и заперли внутри все газы. Движение высвобождало их.

 В тот день мы немногого добились, и нам пришлось возвращаться на следующий день. Корабельный врач, дал нам пропитанные хлороформом тряпки. Таким образом прикрывая лица, мы решили завершить нашу работу так чисто и эффективно, как возможно. Мы поискали в машинном отделении и котельных лопаты и подобные орудия труда. При помощи их мы подталкивали трупы к сходням. Мы построили некий желоб, по которому их тянули. Пока вся эта работа выполнялась, мы отворачивали лица. Когда мы стали сбрасывать тела за борт, то там уже ждали акулы. Некоторые из них, вероятно, весили десять тонн, самые большие акулы, которых я когда-либо видел. Они обычно хватали труп, как молния разворачивались вокруг своей оси и ныряли. Двое людей находились в лодках внизу, их швыряло вверх и вниз, окруженных этими убийственными, бьющимися рыбинами. Они ругали нас всеми ругательствами, которые только известны морякам. Они находились так близко к акулам, что мутная взбалтываемая вода залетала в их лодки. Мерзкая работа продолжалась три или четыре дня.

Следующее, о чем нас попросили, было спасение одной из торпед крейсера. Вода была чистой. Мы могли видеть люки торпедного отсека, и они оказались открыты. Наш водолаз с большой осторожностью отправился вниз. Командир артиллерийского подразделения приказал ему отвинтить взрыватель с боевой части торпеды. Вначале нам требовалось закрепить бегучий такелаж и тащить торпеду вперед, чтобы до нее добраться. С извлеченным взрывателем торпеду вытащили из отсека. Мы с трудом подняли ее на борт и в конце концов переправили в «Верной Торпедо Воркс» в Англии. Кроме этого нам пришлось спасать одно из орудий. Мы заметили кое-что любопытное. Гильзы снарядов, использовавшихся для немецких орудий калибра 10 см, оказались такими же большими как и те, которые у нас на судне использовались для орудий калибра 10,5 см».

В своих дневниках, которые позднее стали книгой «Мировой кризис», Уинстон Черчилль, в то время Первый Лорд Адмиралтейства [24] , писал следующее о действиях немецкого крейсера:

«Тем-временем налеты «Эмдена» в Бенгальском заливе продолжались. 22 числа он появился недалеко от Мадраса, обстрелял нефтяные цистерны бирманской компании и выпустил несколько снарядов в город до того, как его прогнали батареи. Из-за этого эпизода, за которым последовало нарушение движения по торговому пути Калькутта-Коломбо и многочисленные и почти ежедневные затопления торговых судов в Бенгальском заливе, широко распространялась тревога и 1 октября я отправил следующий доклад Первому Морскому Лорду [25] , предлагая inter alia [26] широкомасштабную концентрацию сил в Индийских водах против «Эмдена». Эта концентрация должна была включать «Гэмпшир», «Ярмут», «Сидней», «Мельбурн», «Чикуму» (Япония), «Жемчуг» и «Аскольд» (Россия) «Психею», «Приама» и «Филомель» — в общей сложности десять судов — и могла стать очень эффективна через примерно месяц...

Напряжение британских военно-морских ресурсов в открытом море, на удалении от основного театра военно-морских операций, теперь дошло до максимума и может быть частично оценено по следующим примерным данным:

Объединение против фон Шпее — 30 кораблей.

На поиск «Эмдена» и «Кенигсберга» — 8 кораблей.

Общая защита торговли судами, кроме вышеупомянутых — 40 кораблей.

Функции сопровождения в Индийском океане — 8 кораблей.

Блокада турецко-германского флота в проливе Дарданеллы — 3 корабля.

Защита Египта — 2 корабля.

Различные мелкие задачи — 11 кораблей.

Всего: 102 судна всех классов.

 Мы буквально не могли найти ни одно другое судно никакого рода или типа, которое можно было бы заставить сыграть какую-то полезную роль. Но вскоре нам предстояло получить облегчение.

Уже 30 октября до нас дошла новость, что «Кенигсберг» обнаружили скрывающимся на реке Руфиджи в немецкой Восточной Африке, и тут же стало возможным выследить его при помощи двух судов такого же класса и высвободить остальные. 9 ноября пришла гораздо лучшая новость. Читатель вспомнит, для каких целей «Сидней» и «Мельбурн» были присоединены к большой австралийской флотилии, которая теперь пересекает Индийский океан. 8 числа «Сидней», крейсируя впереди конвоя, получил сообщение с радиостанции на Кокосовых островах, что неизвестный корабль заходит в залив. После этого с Кокосовых островов не поступало никаких сигналов. Крупный крейсер «Ибуки» увеличил скорость, поднял военно-морской флаг Японии и потребовал разрешения у британского офицера, командующего конвоем, проследовать к месту и атаковать противника. Но конвой не мог лишить себя этой мощной защиты и сильно желаемое задание получил «Сидней». В 9 утра он заметил «Эмден» и началось первое морское сражение в истории Австралийского Военно-морского флота. Оно могло иметь только один конец. Через сто минут «Эмден» сел на мель, представляя собой горящую массу искореженного металла, и весь Индийский океан стал абсолютно безопасным и свободным.

Очищение Индийского океана освободило все те суда, которые искали «Эмден» и «Кенигсберг». Ничто теперь не могло навредить австралийскому конвою. Большая часть его эскорта исчезла. «Эмден» и «Кенигсберг» ответили за все...

...Обнаружение и блокирование «Кенигсберга» 31 октября высвободило два из трех искавших его судов. Но этого было недостаточно. Уничтожение «Эмдена» 9 ноября стало событием совсем другого порядка. Оно дало нам немедленное облегчение, облегчение именно там, где оно нам требовалось. Индийский океан теперь был чист».

 Условия на борту «Сиднея», с увеличением числа людей, которые включали около восьмидесяти раненых, были стесненными. Командир корабля Глоссоп и его экипаж предпринимали все возможные усилия, чтобы сделать жизнь максимально комфортной в местах временного размещения.

Легкораненых разместили на открытой средней палубе, поскольку внизу не хватало места. Глоссоп приказал установить навесы и брезентовые перегородки. Тем не менее люди промокали насквозь от бурного моря и вызванных муссонами дождей, поэтому он по радио вызвал в помощь вспомогательный крейсер «Императрица России». 12 ноября в спокойном море все легкораненые и часть здоровых из экипажа «Эмдена» перевели на этот корабль, где имелось больше свободного места и лучшие медицинские возможности. Офицеры и тяжелораненые остались на «Сиднее».