— Пойдемте со мной, — сказал Игорь. — Я попробую вам помочь.

И тут из тени здания музея проявилась невысокая девушка с прямым, жестко стиснутым ртом и надломленными кривым углом бровями. Сазонов, большой спец по женщинам, утверждал, что этакие брови — признак истеричного и лживого характера. Черные, тоже жесткие волосы казались приклеенными к маленькой голове незнакомки и даже не поддавались порывам ветра.

— Не верьте ему! Он все врет! — выкрикнула она.

Игорь удивился:

— А вы кто? Вы хорошо его знаете?

Мужичонка мялся на месте, не поднимая глаз, но уходить не торопился.

— Еще чего! — фыркнула девушка. — Знать его! Слыхом о нем не слыхивала! И знать его не желаю! Он тут уже несколько часов околачивается. Выбрал себе местечко, нечего сказать. И ко мне тоже приставал. Только меня на мякине не проведешь! А вы неужели ему поверили? Сидел в Москве, а живет в Саратове! Враль! Он же вор, бандит! Он сидел! И вы не знаете за что.

Игорь пожал плечами.

— Я просто хочу ему помочь. — Он украдкой глянул на вора и бандита и понизил голос: — Вы же видите — ему плохо…

— А вы что, всегда помогаете всем, кому плохо? — вызывающе спросила девушка.

— Всем невозможно… Кому сумею. А разве это предосудительно? — Игорь удивлялся все сильнее и сильнее.

— Не предосудительно, а просто дико! Неразумно! — объявила девушка и поправила на себе курточку. — Я пойду с вами. А то этот тип вас в два счета облапошит.

И они двинулись втроем к дому Игоря. По дороге девушка продолжала пытать Лазарева:

— У вас есть какой-то принцип, которым вы руководствуетесь в жизни?

— Ну какой там принцип… Это очень громко сказано, — вновь смутился Игорь. — Все намного проще. Не надо поступать с людьми так, как тебе бы не хотелось, чтобы поступили с тобой. Вы бы хотели остаться без копейки денег в чужом городе, да еще после окончания тюремного заключения?

— Вы романтик, сентиментальный слюнтяй! — выпалила девушка. Она была явно вне себя. И чего так возмущаться? Игорь ее не понимал. — Вас будут всегда обманывать все и всюду. Вам очень трудно придется на свете.

— А кому легко? — Игорь снова покосился на безмолвно ступающего рядом в своих тапочках мужичка. — Таких людей нет. У каждого свой крест — легче ли, тяжелее… Но нести его нужно любому. И не надо думать за собаку.

Он очутился в довольно глупом положении, когда не знаешь, что делать: обратить ли чужую грубость в шутку, рассердиться или, не сказав ни слова, повернуться и уйти.

— А вы не бросите меня, действительно поможете? — вдруг робко вставил мужичок и глянул на Игоря с такой тоской и надеждой, что тому сразу захотелось вывернуть карманы и отдать все деньги, выданные матерью на продукты.

Но мать его поступка тоже не поняла бы, как и эта незнакомая, привязавшаяся к Лазареву девица. Что ей от него надо?

— Конечно, помогу, — торопливо сказал Игорь.

Девушка злобно фыркнула и одернула на себе курточку, вновь как-то странно, словно что-то скрывала.

Мужичок пугливо и неловко вытащил из кармана смятое удостоверение трехлетней давности, свидетельствующее об окончании курсов проводников. Как сохранил-то?

— Если не сумею уехать, попытаюсь устроиться проводником и так, глядишь, доберусь до дома… — пробормотал мужичок, совсем понурый и перепуганный.

Интересно, а за что он сидел? На вора не похож…

Игорь вспомнил того, в автобусе, порезавшего ему ногу. Какие у него были пустые глаза… Или показалось?…

Они дошли до дома Игоря.

— Вы подождите, — сказал Игорь мужичку.

— Я его покараулю, чтобы не сбежал! — захохотала девица.

— А вы вернетесь? — опасливо спросил мужичонка.

— Обязательно, — заверил его Игорь. — Сверим часы! У меня просто нет с собой нужной суммы, а то я бы сразу вам отдал.

Игорь поднялся в квартиру.

— Ma, твоя любимая «Отдельная» будет завтра, — сказал он матери. — А мне срочно нужны деньги.

— Зачем это они тебе так срочно понадобились? — поинтересовалась мать, лениво перелистывая журнал мод.

— Сокурснику надо дать взаймы, — соврал Игорь. — Ему уезжать домой — бабушка заболела, а денег на билет нет.

— Странно, — задумчиво пропела мать. — Почему же родители ему не выслали?

— Так сирота он! — продолжал вдохновенно сочинять Игорь. — Соседка телеграмму прислала, что плоха старушка. Она его и вырастила.