Кивнув, Тунгдил потянулся за кувшином, но, обнаружив, что пива не осталось, смахнул его со стола.

— Как ты думаешь, я стану хорошим Верховным королем?

На этот вопрос Боиндилу совершенно не хотелось отвечать.

— Я сам это предложил. Если бы я не верил в твои способности, то не стал бы выдвигать тебя на пост, — уклончиво сказал он.

— Ты просто думаешь,что это было твое предложение. Но что, если тебя околдовали мои руны? — устало пробормотал Златорукий. — Что, если это я поместил свои мысли в твое сознание? Если я пошел на коварство, чтобы заполучить титул, о котором я, возможно, мечтал все прошедшие солнечные циклы, зная, что при обычных обстоятельствах не бывать мне Верховным королем? Не бывать, потому что никто этого не допустит?

Его веки затрепетали, глаз закатился. Гном уснул на полуслове.

— Я так не думаю, книгочей, — пробормотал Бешеный, вставая. — Если я сам не захочу этого, ни одна чуждая мысль не проникнет в мое сознание. — Оглянувшись, он нашел шерстяное одеяло и заботливо укутал Тунгдила. — Ты станешь лучшим Верховным королем в истории племен, — прошептал он, отступая. — Тебя выбрали в час беды, но ты превосходишь всех своих предшественников. Ты станешь правителем, который добьется мира между всеми детьми Кузнеца. Настоящего мира, а не временного перемирия.

Подойдя к двери, Боиндил с улыбкой посмотрел на спящего, а потом покинул скудно обставленную комнату, едва ли достойную Верховного.

Боиндил смотрел на горы на севере, закрывавшие горизонт и сулившие путникам безопасность.

— Вот было бы хорошо, если бы мы уже прибыли туда, — буркнул он в бороду.

Тунгдил ехал рядом, его скакуном по-прежнему был бефун. Златорукий возвышался над остальными членами отряда — Балиндаром и посольством Пятых. Еще Франдибар отправил с ними пять своих лучших воинов, один из солдат был арбалетчиком.

— Пока мне не показалось, что нам угрожает какая-то опасность.

— Да, и это настораживает, — отметил Балиндар, глядя на снежную равнину. — По пути мы едва сумели уйти от патруля герцога Амтрина, вассала альвов.

— Сумели уйти! — фыркнул Бешеный. — Вы только послушайте, что вы говорите! Поверить в это не могу! Раньше мы устроили бы на этих предателей славную охоту, вместо того чтобы спасаться бегством.

Балиндар воспринял слова гнома в штыки, подумав, что Боиндил хочет оскорбить его и Пятых.

— Я не обижаюсь на тебя, Равнорукий, но ты не прав. Ты не знаешь, что патруль всегда сопровождают два альва, а с их лучниками нам не справиться.

— Да знаю я, знаю, — проворчал Бешеный. — Мой брат едва не умер от альвийских черных стрел.

Тунгдил резко выпрямился в седле.

— Сейчас у нас будет возможность доказать, что мы все же справимся с ушастыми, — тихо произнес он, указывая на юго-восток острием клинка. — Они уже некоторое время следуют за нами. Если я правильно все разглядел, то там два всадника. А ведь с такими лошадьми они могли бы давно догнать нас.

— Они хотят посмотреть, куда мы направляемся. — Балиндар пустил пони медленнее, чтобы оказаться между Тунгдилом и Равноруким. — Это очень странно. Другие патрули постоянно пытались убить нас.

— Наверное, они боятся, — рассмеялся Боиндил. — Стоит им увидеть около сорока гномов, и они уже п о том обливаются от ужаса.

— Я думаю, что альвов с ними нет, — продолжил Златорукий. — Я не вижу ни огненных быков, ни коней мрака. На снегу эти животные сразу бросались бы в глаза.

— Или же это означает, что альвы объехали нас и собираются атаковать спереди, из засады, — встревожился Балиндар.

Он немедленно отдал Пятым приказ поднять щиты и приготовиться к бою.

Боиндилу показалось, что расстояние до преследователей составляет не меньше двух миль, а может, и больше. Удивительно: и как только Тунгдил их разглядел? «Может, потеряв один глаз, он научился намного лучше видеть вторым? Или как это иначе объяснить?»

Бефун фыркнул, настороженно поворачивая голову вправо, где из-под снега выдавались серые скалы семи метров в высоту.

— В укрытие! — приказал Тунгдил, спешиваясь.

Бешеный, не раздумывая, последовал примеру боевого товарища. Даже Балиндар повиновался.

Черная стрела с длинным древком просвистела у правого уха Златорукого и ушла глубоко в снег, так что не было видно даже оперения.

Затем послышался приглушенный крик, гномка из отряда упала на землю. Бешеный увидел, что стрела пробила ее щит и шлем и вошла в левый висок.

Теперь все гномы поняли, что лучники находятся за скалами. Воины попрыгали на землю, укрывшись за пони от смертоносных стрел. Пятые прекрасно владели собой: никто не кричал, не впадал в панику, а ведь именно так повели бы себя люди, окажись они в подобной ситуации.