Нокс стоял подбоченившись, слегка втянув щеки, с танцующей на губах чуть заметной усмешкой, словно забавляясь разговором.

– Видите ли, – продолжал Девлин, – по моим соображениям, первоначально этот фургон предназначался для шестерых, в том числе и для Арсено. Однако возлюбленная лейтенанта – кстати, та самая мисс Теннисон – каким-то образом узнала о замыслах француза и упросила его остаться. Поэтому Арсено пошел на попятный.

– Интересная догадка, ничего не скажешь. Вот только не могу понять: я-то сюда каким боком?

Себастьян посмотрел на склонивших шеи в хомутах серых в яблоках ломовых лошадей, впряженных в телегу трактирщика.

– Мне рассказывали, что в течение трех последних лет из Англии бежали – или пытались бежать – шестьсот девяносто два освобожденных под честное слово французских офицера. Огромное количество народу. Это так вы расплачиваетесь за контрабандные французские вина и коньяки? Беглыми военнопленными?

Вокруг барабанил дождь, шлепал по лужам во дворе, потоками стекал с высокой крыши пивоварни. Нокс молчал, внимательно глядя на собеседника.

– Хитроумная и прибыльная задумка, но вместе с тем рискованная. Габриель Теннисон обнаружила, чем вы промышляете? По этой причине вы ссорились в прошлый четверг? Некоторые сочли бы достаточным основанием для убийства мысль, будто их преступную затею намерены предать огласке. Я задаюсь вопросом: обвинил ли вас Арсено в гибели своей любимой? Вы решили устранить лейтенанта, прежде чем он доставит вам неприятности?

В глубине глаз бывшего стрелка зажегся холодный, опасный блеск:

– И в придачу двоих ребятишек? Их, по-вашему, мне тоже потребовалось прикончить – просто ради забавы?

– По моему опыту, определенный тип людей, почувствовав себя загнанным в угол, становится беспощадным. Может статься, вы увидели шанс убрать нежелательную свидетельницу и присутствие детей вас не остановило.

– И что же я делал на том рву вместе с мисс Теннисон и двумя мальцами? А? Ну-ка, скажите. По-вашему, леди охотно поехала бы туда со мной? Будучи влюбленной в Арсено и считая меня контрабандистом и полным выродком?

Это был неоспоримый изъян в версии Девлина, и он осознавал его, принимая решение поговорить с бывшим стрелком.

– Я не знаю, зачем леди отправилась с вами туда. Возможно, вы проследили за ней. Возможно, мисс Теннисон встретила свою смерть вовсе не возле рва. Возможно, потому тела мальчиков так и не были обнаружены, поскольку вы убили и зарыли детей где-то в другом месте.

На губах Нокса снова появилась сдержанная усмешка.

– Навроде погоста Святой Елены? Что скажете, неплохой уголок, чтобы схоронить парочку трупов? Кладбище, полное гниющих мертвяков?

– Пожалуй, – согласился виконт. – С другой стороны, может статься, что вы не убивали мисс Теннисон – это совершил кто-то другой по абсолютно иной причине. Но Арсено не знал наверняка, не так ли? Судя по его словам незадолго до смерти, француз опасался, не из-за него ли погибла Габриель. Он вполне мог обвинять вас, даже если вы и не причастны. Он мог угрожать разоблачением, как только побег состоится. Согласитесь, смерть лейтенанта явилась до странности своевременной.

Лицо стрелка утратило всякое веселье, оставшись суровым и напряженным.

– В свое время я убил многих – а какой солдат не убивал? Но я никогда не поднимал оружие на женщину или ребенка и никогда не был хладнокровным душегубом.

Мужчины вперили друг в друга взгляды. Вокруг, громко отдаваясь в ушах, хлестал дождь.

– Если выяснится, что Филиппа Арсено застрелил ты, я позабочусь, чтобы тебя повесили, – надвинул шляпу на лоб Девлин.

И мысленно добавил: «Будь ты даже брат мой».

Себастьян стоял на верхней ступеньке причала Коул-Харбор. У его ног плескались об древнюю кладку вспененные штормом воды Темзы, за спиной маячили закопченные кирпичные стены пивоварни. Тяжелые темные тучи нависали над городом, предвещая дождь.

Виконт все больше склонялся к мысли, что он упускает в жизни Габриель Теннисон некий факт, который мог бы объяснить и ее смерть, и таинственное исчезновение ее малолетних племянников. Он собрал по кусочкам многое: любовь погибшей к пленному французскому лейтенанту, борьбу интересов вокруг ее исследований легенд о короле Артуре и Камелоте, злополучную попытку побега, предпринятую соплеменниками Арсено. Но что-то важное по-прежнему ускользало. И Себастьян не мог избавиться от возрастающего убеждения, что ключом ко всему являются пропавшие дети.

Действительно ли Габриель и мальчики отправились на Кэмлит-Моут в компании злоумышленника? Или тело жертвы просто подбросили туда по причинам, о которых можно только гадать? Почему убийца оставил женщину в лодке, а детей забрал куда-то еще? Действительно ли Альфред и Джордж погибли или же они до сих пор невесть где живы?

Девлин повернулся, устремляя прищуренный взгляд вверх по течению. С этого места за черной от копоти громадой моста Блэкфрайарз можно было увидеть дальнюю излучину, отмеченную высокими арками строящегося Стрэндского моста, а за ней терялся в тумане импозантный фасад террасы Адельфи. В мыслях Себастьяна складывалось некое предположение, версия, которая обретала тем больший смысл, чем сильнее суживался круг других рассматриваемых возможностей.