– Знаете, а ведь я слыхала, что под конец говорили мисс Теннисон и Рори.

– Да? – обернулся Себастьян. – И что же сказала леди?

– Обещалась, мол, попросит сэра Стэнли уволить десятника.

– А ответ Форстера ты слышала?

– А то как же. Он ответил, что придумка эта не к добру. А когда леди спросила, не стращает ли он ее часом, Рори сказал… – Тесса запнулась, и весь румянец сбежал с ее щек.

– Так что же он сказал?

– Сказал «да».

Рори Форстер расчищал от камней заросшее травой поле, окаймленное небольшой речушкой.

Придержав лошадей в тени раскидистого вяза, Себастьян наблюдал, как десятник высаживает валун размером с арбуз на кучу других в стоявшей рядом низкой тележке. Запряженный в повозку коричневый мул безмятежно прял ушами среди полуденного зноя. Девлин оставил экипаж под присмотром Тома, перешагнул через перелаз в ограде и окликнул:

– Здравствуйте.

Выпрямляясь еще с одним большим серым камнем в руках, Форстер насмешливо посмотрел на виконта и бросил булыжник в телегу:

– Чего это вы тут делаете? Недослышали, что ли? Раскопки на Кэмлит-Моут прекратили, я на сэра Стэнли больше не работаю и мне нечего вам сказать.

Себастьян отмахнулся от жужжащей возле лица мухи.

– В предыдущей беседе вы забыли упомянуть о своей встрече с мисс Теннисон в позапрошлое воскресенье. Здесь, в Кокфостерз, возле кузницы.

– Там брат мой кузнечит, как до него – наш отец.

– Полагаю, это объясняет, откуда леди знала, где вас найти.

Отвернувшись, собеседник наклонился и поднял следующий валун.

– Вашу ссору слышало полдеревни, – добавил Девлин.

– Ну да, – фыркнул Рори. – Эта барышня была задиристая штучка. Да нехай бы себе верещала, сколько душе угодно. Я-то знал, что к сэру Стэнли она не пойдет, потому как доказательств нету.

– Может, она обнаружила доказательства позже. Может, вы из-за этого убили ее.

Крестьянин перевалил камень через борт тележки.

– Уже говорено было и вам, и судье: все воскресенье я просидел дома с женой.

Себастьян устремил взгляд туда, где поле полого спускалось к ряду росших к западу вдоль речушки каштанов. Воздух был напоен зноем, изумрудная трава пастбища пестрела маргаритками. Пейзаж выглядел обманчиво безмятежным, дышащим пасторальной невинностью. Казалось, тут нет места злобе и жадности. Или убийству.

– Вы верите, что на Кэмлит-Моут зарыл свое богатство барон де Мандевиль?

Форстер покосился на виконта с улыбкой, вызвавшей на загорелые щеки раскосые ямочки:

– Де Мандевиль? Не-а. Вы что, никогда не слыхивали про Дика Терпина [19] ?

– Дика Терпина? Того самого грабителя с большой дороги?

– Угу. Он когда-то промышлял аккурат на Финчли-Коммон [20] . А на островке обычно отсиживался. Его дядя Нотт держал «Розу и корону» у ручья за охотничьими угодьями возле Клей-Хилл. Сдается мне, что если тут и зарыт клад, то это скорее денежки Дика, чем какого-то давнего рыцаря, помершего незнамо сколько сотен лет назад.

– Так вот что вы искали? Разбойничье золото?

– А кто говорит, что я? – Форстер потянул за поводья своего мула. – Эта история в здешних краях хорошо известна. Кто угодно мог искать припрятанные Диком денежки.

– Так почему же мисс Теннисон обвинила именно вас?

Рори подогнал мула на несколько шагов вперед и потянулся за следующим камнем.

– Она меня недолюбливала. Всегда.

– А вы недолюбливали ее, – отметил Девлин, посматривая на увесистый булыжник в руках собеседника.

– Отнекиваться не стану. Мисс обещалась нажаловаться сэру Стэнли, будто это я колодец развалил. Только доказательств у нее не было никаких, и она это понимала.

– Тогда зачем вы ей угрожали?

– И ничего я не угрожал. А те, кто говорит другое, либо брешут, либо повторяют услышанную брехню. – Форстер швырнул валун на растущую кучу, затем сделал перерыв, уперев кулаки в стройные бедра и тяжело отдыхиваясь. Загорелые до смуглоты шея и привлекательное лицо блестели от пота. – Я тут немного пораскинул мозгами. И сдается мне, сэр Стэнли куда больше замешан в том, что стряслось с леди, чем мне думалось поначалу.

– Странно, вчера вам больше хотелось бросить подозрение на супругу сэра Стэнли, нежели на самого банкира.

– Я ж говорю, покумекал маленько. И мыслишка мне пришла, что, может, тут дело в том, как сэр Стэнли воображает себя одним из тех древних друдов.

– Друидов, – подсказал виконт.

– Ну да. Наряжается в белое и творит на островке всякие поганские обряды. Мисс Теннисон застукала его за этим занятием на днях, я точно знаю. Небось, он и струхнул, что она выдаст его тайну.