– Взгляните, – достал я из кармана отобранные у пленных магов долговые расписки, – узнаете? С этими бумажками сегодня в наши земли явились какието наглецы… Думаю, больше они не захотят к нам приходить.

Я спокойно смял обязательства, бросил на каменный пол и сжег одним движением пальца.

– Как вы понимаете, с той минуты, как подписан указ, все жители Зеленодола и прилегающих земель свободны от прежних обязательств. Особенно вот таких, с выплатой в двукратном размере, потому что знаю, каким путем оборотней вынудили их подписать. Но я человек честный… и готов выкупить все их за полцены, чтоб вы ничего не потеряли. Это предложение действительно только сейчас, как я уйду, можете топить ими печи.

– Но на них уже нашелся покупатель… – Гном говорил с каждой секундой все тише, начиная понимать, чему так откровенно ухмыляется Март.

– Я же вам сказал, что я человек честный? – огорченно вздохнул я и создал большой лист бумаги и перо.

Размашисто написал объявление из нескольких фраз и зачаровал бумагу от любого повреждения. А потом положил на край стола и предложил гному попробовать ее порвать или поджечь. Но он вместо этого читал написанные мною строки и все сильнее бледнел, хотя я никак не мог понять с чего? Вроде бы я и раньше ему все досконально пояснил?!

– Хорошо, я продам вам все обязательства, – страдальчески хмурясь, согласился гном, – но только жителей ваших земель.

– Конечно, – вежливо кивнул я, положил ладонь на лист, и через минуту он вспух тоненькой стопкой всегото в полсотни листов.

– Март, вот тебе объявления, вешай на самых видных местах, и повыше. Помни, клеятся они сами, но, если ктото захочет сорвать, получит маленький сюрприз от дома Тинерд.

– Вы нас грабите, – простонал гном, глядя на листы, где крупными буквами на трех языках было написано, что дом Тинерд безвозмездно поможет любому оборотню расплатиться со срочными долгами перед гномьим банком, если они сделаны под давлением странных обстоятельств, и обещает бесплатную помощь в расследовании возникновения этих ситуаций.

Конечно, я рисковал, но, судя по скромным суммам, стоящим в сожженных мною бумагах, вернее, точных их копиях, не слишкомто и много этих долгов. Оригиналы этих документов мы с Унгердсом решили приберечь как доказательства до времени, когда сможем предъявлять обвинения.

– Нет, мы помогаем восстановить справедливость, – на этот раз я даже не подумал говорить вежливо, – помоему, коекто уже забыл про собственных детей, заваленных в выработках Геркоя. А ведь с вас тогда и монетки не взяли… а еще и кормили, и одевали малышей.

Да знаю я, что бестактно напоминать гномам о трагедии, предотвращенной двадцать лет назад магистрами плато. Но считать детьми только собственное потомство и пытаться заработать на чужих – стократ большая подлость.

Вот теперь он побледнел почти до синевы, молча встал и ушел. Мы ждали почти четверть часа, и швейцар, сидевший в уголке, несчастно морщился, стараясь не встречаться с нами взглядом.

– Вот все до единого обязательства, – вернувшись, бросил он передо мной пачку бумаг, – можно списать с ваших книг?

– Да, – положив на документы руку и проверив заклинанием сумму, сказал я, – а теперь последнее предложение.

– Может… не стоит? Думаю, гильдия рудокопов им не заинтересуется.

– Мда? Ну что же… мне будет очень жаль, если изза незнания нами расположения пещер Геркойского хребта в какойнибудь из них произойдет обвал.

– Как… обвал?! – Несчастного управляющего больше не держали ножки, и он рухнул на маленькую скамеечку, совсем забыв, что обычно гномы стараются сидеть так, чтобы люди не смотрели на них сверху вниз.

– Ну, вы же не можете не знать, что ваша граница с Дройвией проходит по верхним точкам хребтов отвесно вниз, – укоризненно пояснил я управляющему. – Значит, та половина гор, что находится на моей территории, теперь принадлежит мне. И я намерен там покопаться, нужно же чемто кормить свой народ. Само собой, было бы лучше, если бы это сделали мастера рудокопы, но раз вы говорите, что они не согласятся, придется попросту ковырять гору наугад.

– Я передам им ваше предложение, – твердо сообщил гном, не пытаясь встать со скамьи, – думаю, они уже завтра смогут прислать вам письмо.

– Не нужно писем, – так же твердо отказался я, – пусть понимающий человек просто придет в дом магистра Унгердса, он отправит его в Зеленодол порталом. Всего хорошего.

И мы с Мартом вышли из банка, не забыв прихватить выкупленные обязательства. Сев в карету, я тщательно защитил бумаги и всучил их оборотню, время от времени начинавшему всхлипывать от смеха.

– Отдашь магистру, а я в деревню. Нужно поставить защиту.

– Как я вам завидую… – внезапно вздохнул парень, – тоже хочется в деревню.