Он схватил товарища за руку и потянул за собой. Тоже вымотавшаяся Галя стала отставать, ей вдруг стало страшно, что они оглянутся – а ее уже нет. Галя хотела крикнуть, что ей страшно здесь, что ей больно на нулевом плане, но вместо крика из горла вырвался хрип: по велению Аллы две петли затянулись на Галиных щиколотках и рванули ноги в стороны. До сих пор Галя не умела садиться на шпагат.

– Нюни не разводи, сука! – Алла ударила пленницу появившимся в руках бичом. – Представляй, представляй лучше! Войцеховский придет – хуже будет!

До ручья Галя доползла на четвереньках, тут ее подхватил мокрый Белка, успевший перетащить на ту сторону Максимовича.

– Белочка, мне больно, она мучает меня, Белочка!

– Да не ори! – Он ухмылялся, когда тащил хозу через ручей. – Это тебе там больно, а тут нет. Так что охолонись, все пока в порядке.

– В порядке?!!

Она представила дом так четко, как только возможно было это сделать в таком состоянии. Прошла по комнатам, выглянула во двор, обошла курятник. Вот колодец, вниз, с холма, тропинка ведет к березовой рощице. Там грибы.

– Плевала я на твои грибы!

Последний удар Аллы пришелся по лицу. Один глаз не пострадал, а вот веко другого оказалось разорванным. Галя боялась дотронуться до раны, и только ревела кровавыми слезами.

– Белка, что делать?!

Он опустил ее рядом с задыхающимся Максимовичем, присел на корточки рядом.

– Что делать? Если руки свободны, создай там бритву. Помнишь, мы в книге нашли готовое заклинание?

– Мне до Аллы не добраться…

– Не нужна тебе Алла, дура! Берешь вот так… – Белка Чуй задрал подбородок и выхватил из сапога свой любимый длинный нож. – Вот так, к шее, и отсюда резко – чирк! И не останавливайся, чирк-чирк! Дальше! Несколько секунд тебе надо продержаться, а Алла эта, как я понимаю, сама не слишком маститая. Не спасет.

– Я умру?.. – растерялась Галя, даже забыв про боль на нулевом плане.

– Там умрешь, а тут останешься. Снова будешь обычным человеком! – расцвел Белка. – Да, Максимович? Это ведь лучше всего!

Максимович перевалился на бок, утер с круглого, доброго лица пот.

– Галочка, это страшно, но это лучшее, что сейчас может быть для тебя. Не только в нас дело. Ты им нужна вся, на обоих планах, и они будут мучить, пока не заставят тебя выйти к ним и здесь. Тогда – наказание, работа… Ты можешь, конечно, выбрать жизнь хозы, но ты потеряешь свободу на века.

– На века?.. – Галя перевела испуганный взгляд на Белку. – На века?

– Они живут долго, магия может омолаживать. Помогают друг другу… – Белка сплюнул. – Хозы больше всего боятся смерти. Больше боли, больше предательства, больше… Да больше всего! Умри, Галка, стань человеком.

– Или уходи, – добавил Максимович. – Придут их главные – вытянут из тебя все. Их власть. Мы не сможем с тобой оставаться, пока ты хоза – рано или поздно предашь. – Он помолчал, разыскивая в кармане какие-то таблетки. – Видишь ли, мы думали, что сможем тебя отпустить, когда обучим… Но они нашли тебя раньше. Нет смысла сопротивляться, надо выбирать.

Ник-Ник отложил бумагу и потер усталые глаза.

– Выучил? – спросил лысый хоз в белом халате, прежде Ник-Ником не виданный. – Проверять не нужно?

– Не нужно.

– Тогда пора. Феропонт хочет, чтобы ты был в Спирали этой ночью.

– Погоди…

Ник-Ник сотворил последовательно стакан молока, стакан коньяка и бутылочку пива, потом закурил сигарный бычок.

– С ума сойти, что вы вытворяете.

– Не мы, а все мы вместе. Так решили там, – лысый ткнул пальцем вверх. – Так что, если ты в порядке, то нам пора. Я, кстати сказать, очень тебе сочувствую.

– В самом деле?

– Да, я бывал в Спирали.

Обреченный на наказание только вздохнул. Рано он радовался, что смог вылезти из истории с Александрой чистеньким. Она в Спирали, а теперь и Ник-Ник отправляется вдогонку.

– Сколько мне ваны вкатят? Месяц или больше?

– Какая тебе разница, Ник-Ник? В Спирали нет ни времени, ни пространства. Что минута, что век – несущественно. Но я выжил, и ты выживешь. Пошли.

Они перенеслись ко входу в Архив. Ваны ввели их внутрь, и Ник-Ник сделал признание. Из вызубренной им бумажки следовало, что он повинен в неоднократном нарушении контрактов, разглашении тайн и попытке совершить незарегистрированное отражение. Про Лену, за обращение которой в хозу он и в самом деле мог бы угодить в Спираль, в бумажке ничего не было. Привет от Феропонта.

На липе вана не дрогнул ни один мускул – да и есть ли там мускулы? Ваны не люди и не хозы, ваны – слуги. Но чьи?

– Вы приговариваетесь к двухнедельному погружению в Спираль.