Блеск металлического жала в руке соперника заставил Чеслава притормозить и не броситься слепо навстречу гибели. Оскалив зубы, он на полусогнутых ногах стал обходить соперника по кругу, готовый в любую минуту к прыжку…

Кто из них первый расслышал приближающиеся людские голоса, было неважно. Возможно, они различили их одновременно, потому как через секунду оба неслись в разные стороны что было духу. И на то у них были веские причины: ни один, ни другой совсем не желали быть застигнутыми посторонними.

Вскоре к краю оврага, где только что сражались юноши, вышли несколько соплеменников Чеслава. Они были с охотничьим снаряжением, и возглавлял эту ватагу Сбыслав.

— Кажись, где-то совсем рядом выл зверь, — оглядываясь по сторонам, произнес Добр, сын кузнеца.

— Гляди, вон внизу и трава примята! — указал Сбыслав.

Мужчины спустились на дно оврага и внимательнее присмотрелись к следам.

— Да то следы и не зверя вовсе, — став на четвереньки и изучив место недавней битвы, сделал открытие рыжий Борислав. — То людской след!

— Сдается мне, не обошлось здесь без Чеслава, — задумчиво произнес дядька Сбыслав.

Встреча лицом к лицу с человеком, желавшим убить его, даже успокоила Чеслава. Теперь он, по крайней мере, видел его, ощутил его силу и знал о его намерениях, а это всегда лучше неизвестности. Единственное, что оставалось для него загадкой в этом человеке, так это кто он и почему так яростно желает ему смерти. Почему? Сам Чеслав никому не желал смерти. Хотя нет, теперь желал, еще как желал! Он желал смерти убийце своего отца. И ему надо было идти по следам, которые он смог обнаружить. Один из них вел его за чужаком, а другой — в сторону городища.

Выискивать сейчас в лесу парня, напавшего на него, Чеслав посчитал неразумным: тот и сам постарается его найти. Недаром же он столько дней так усердно охотится на Чеслава. Остается только постоянно и бдительно смотреть по сторонам да оглядываться, чтобы не получить смертельную стрелу или нож в спину. А вот выяснить, что же за такой чудный медок они выпили во время охоты, нужно как можно скорее. И для этого ему необходимо повидать Болеславу.

Чеслав, конечно же, и мысли не допускал, что Болеслава могла подмешать какое-нибудь снадобье в мед, но, возможно, именно она поможет разгадать эту загадку.

Целый день он шатался вокруг городища, пытаясь увидеть Болеславу или Кудряша, и все напрасно. Юноша ругал себя за то, что оказался таким недальновидным и не додумался заранее условиться с ними о встрече.

Странным ему показалось его родное городище. Обычно жизнь вокруг него так и кипела, народ суетился, занятый своими повседневными делами и заботами. А нынче если кто и выбирался за ворота, то только в сопровождении вооруженных мужчин. Да и от городища далеко не отходили.

«Что же у них там стряслось?» — недоумевал Чеслав.

Поразмыслив, он решил отправиться к Маре. Старуха хоть и жила изгнанницей, но всегда была в курсе происходящего в селении.

Добравшись к владениям Мары и убедившись по царившей вокруг тишине, что у нее нет посторонних, Чеслав подошел к пещере. Но оказалось, что и самой Мары в пещере тоже нет. На пороге его встретил белый лошадиный череп. Он смотрел на пришедшего пустыми глазницами и скалился обнаженными резцами. Таким способом Мара пыталась отогнать от своего жилища тех, кто пришел к ней в ее отсутствие. Переступив через череп, Чеслав вошел внутрь пещеры. Судя по погасшему очагу, Мара этой ночью здесь не ночевала и была далеко от своего пристанища.

«Наверное, отправилась за целебной травой и кореньями», — решил Чеслав.

Выйдя из пещеры, он неожиданно для себя заметил какое-то движение среди веток на противоположной стороне поляны. И тут же увидел шагающую ему навстречу Кривую Леду. Голова ее, несмотря на жару, была почему-то перевязана теплым платком. Но и Чеслав не остался незамеченным.

Старуха, сделав еще один непроизвольный шаг, вдруг остановилась как вкопанная. Затем лицо женщины в одно мгновение исказилось в гримасе страха, рот широко раскрылся, и она завизжала во все свое бездонное горло. Птицы, испуганные такой пронзительной трелью, взмыли в небо, покинув насиженные ветки. Резко повернувшись, Леда сунула свою клюку под мышку, подхватила подол длинной сорочки и неожиданно резво для своего возраста понеслась прочь по тропе, с нарастающей скоростью вскидывая костлявые коленки. Ее прыти, наверное, могла бы позавидовать любая лошадь, достигшая столь преклонного возраста.

Старуха мчалась, оглашая окрестности душераздирающими воплями, а Чеслав с открытым от изумления ртом смотрел ей вслед. Юноша не сразу сообразил, что именно он вызвал такой ужас у сбежавшей женщины. Он даже оглянулся, пытаясь увидеть за своей спиной нечто страшное, что могло испугать несчастную Леду. Но на поляне был только он.

«Ополоумела она, что ли?» — подумал парень и почесал свою стриженую голову.

Он, конечно, терпеть не мог эту наглую бабу, но никогда не думал, что сможет внушить ей такой ужас.