–  Ты же не будешь утверждать, что это невидимое кольцо всевластия?
– удивился Бомж.

–  Оно самое. Быстро ты догадался, не ожидала от тебя.

–  Но это же сказка!

–  Мы рождены, чтоб сказку сделать былью.

–  Но… ты успела стать богом?

–  Знаешь, что бы сказал по этому поводу наш четырехглазый друг? Бог, который утверждает, что он бог, не есть истинный бог.

–  Ты умеешь творить миры? По-настоящему творить миры?

–  Да. А что?

Бомж слез с кровати, огляделся по сторонам, пододвинул к себе стул, уселся на него, но тут же вскочил.

–  Пойду, вина налью, - сказал он.

Бомж удалился, через некоторое время из кухни раздался звук наливаемой из-под крана воды.

–  Графин наполни!
– крикнула Головастик.

Она спрятала палку под халатик (и где она только там помещается) и сказала:

–  Кажется, пронесло. Тьфу-тьфу-тьфу, не сглазить.

Бомж появился в дверях, он притащил полный графин красного вина и два стакана.

–  Эгоист и подхалим одновременно, - констатировала Головастик.
– Захвати еще пару. Ленку свою сам расколдуешь или мне поработать?

Бомж пробурчал что-то неразборчивое и снова удалился на кухню. Головастик взмахнула палочкой и Лена открыла глаза. Она огляделась по сторонам и я сразу почувствовал, как ее астральная сущность начала наполняться энергией.

–  Но-но!
– прикрикнула Тиаммат.
– После драки кулаками не машут. Можешь расслабиться, мы с твоим хозяином обо всем договорились.

–  О чем договорились?
– непонимающе переспросила Лена.

–  Конец света отменяется, я учу его творить миры, ты лечишь Сергея, все довольны и счастливы. Бомж, я правильно говорю?

–  Не называй меня бомжом!
– взвился Бомж.

–  А как тебя называть? Сыном божьим не буду, ты уж извини, это все-таки кощунство. Хочешь, буду называть агрономом?

–  Да иди ты!

–  Чувства юмора у тебя нет, - констатировала Головастик и рассмеялась.
– Но по сути я права?

–  Права. Если я отменю конец света, ты научишь меня творить миры?

–  Ты еще должен вылечить Сергея.

–  С этим и Лена справится.

–  Хорошо. Отменяй конец света.

–  Отменяю.

–  Неубедительно.

Бомж тяжело вздохнул и начал говорить:

–  Сим объявляю, что все происшедшее произошло по моей личной инициативе, без явно выраженного волеизъявления бога-отца. Сия женщина не является светлым мессией в полном смысле этих слов и не подвержена влиянию любых библейских пророчеств. И не только библейских.

–  Как это?
– не поняла Лена.

–  А вот так, - пояснила Головастик.
– Второе пришествие должно направляться лично богом-отцом, иначе оно не есть второе пришествие. Твой хозяин только что признал, что бог-отец здесь ни при чем. Можешь расслабиться, отныне ты не мессия.

–  А кто же я?

–  Могущественная волшебница. Как думаешь, бывший враг, она пройдет последнее испытание?

Бомж пожал плечами.

–  Сейчас - не знаю, лучше бы подождать годик-другой. А ты уверена, что я твой бывший враг?

–  Поживем - увидим, - ответила Головастик и добавила, - давайте выпьем, что ли. Примирение надо обмыть.

Примирение было обмыто, но большой и веселой пьянки не получилось. Бомж и Головастик почти не пили, справедливо опасаясь провокаций со стороны друг друга, а мы с Леной совсем не пили, потому что были заняты моим исцелением. На этот раз исцеление проводилось по всем правилам медицинской магии и потому затянулось почти на сутки. Когда все кончилось, мы были одни в квартире, если не считать Анны Игнатьевны, которая мирно спала в своей комнате, успев получить благословение от Бомжа и рухнуть в обморок от избытка чувств. Хорошо, что Анна Игнатьевна так и не узнала, под каким прозвищем известна в народе миловидная женщина восточной наружности, которая помогала уложить ее в постель.

А когда все закончилось, ни у меня, ни у Лены не осталось сил ни на что, кроме как повалиться в постель и уснуть. Этой ночью мы спали вместе, но не потому, что хотели заняться сексом, а потому, что ни у кого из нас не было ни сил, ни желания провести ночь в кресле.

Я проснулся от случайного тычка в бок. Я понял, что он случайный, потому что Лена не проснулась, она просто перевернулась на другой бок и уткнулась носиком в подушку, тихонько посапывая. Умаялась, бедная.

Я прислушался к своим ощущениям. Вроде все нормально, я снова жив и здоров, ребра немного болят, но это нормально, они будут болеть еще недели две, такие раны не стоит заживлять быстрее, это я уже хорошо усвоил.

Я посмотрел на спящую Лену и мою душу наполнил прилив нежности. Кажется, она ощутила эти эмоции, потому что на ее лице появилась нежная и ласковая улыбка. Я прикоснулся к ее душе и понял, что она видит эротический сон с моим участием. Это хороший признак, может, у нас что-нибудь и получится в дальнейшем. Было бы неплохо провести остаток жизни вместе с ней, даже перспектива православной тещи почему-то больше меня не пугает. А ведь жизнь нам предстоит очень и очень долгая, если, конечно, в мире не появится еще один желающий обрести абсолютное всемогущество. Будем надеяться, что он появится нескоро.