Зебадия подмигнул мне, повернувшись так, что я его лицо видела, а папа нет.

Папа вскипел: я-де не понимаю самоочевидных вещей, и вообще я нарушила ход его мыслей. В конце концов он додумался до определения на уровне восьмиклассника: мне надлежит поправлять его только в тех случаях, когда он ошибется в цифрах и иных аналогичных символах, например в углах. (Ну, папочка, это ты на свою голову придумал!)

– Вас поняла, капитан, – сказала я.

– Собственно говоря, – пустился он в дальнейшие разглагольствования, – я, наверное, буду обязан проследить, чтобы это обучение полностью завершилось до того, как я передам кресло капитана своему преемнику.

(Я принялась подсчитывать, сколько у меня к тому времени будет детей, и решила прикинуть, как бы нам усилить «белый бунт».)

– Капитан!

– Слушаю вас, астронавигатор.

– Считаю своим долгом дать вам совет относительно ошибки, которая может произойти в ближайшем будущем. В настоящий момент управление кораблем находится в руках капитана, не так ли?

– Именно так, Хильда. Я управляю. Так в чем дело?

– Мы падаем, сэр. Советую вывести нас на орбиту.

Я вздохнула с облегчением, так как показания радара-дальномера уже пора было воспринимать как высоту над поверхностью, и мне не нравилась скорость нашего сближения с этой самой поверхностью.

– Хорошо, – сказал папа. – Выведи нас на орбиту. Возьми управление на себя и выведи. Попрактикуешься. Дити покажет тебе, как это делается. Или Зеб.

– Есть, сэр. Беру управление на себя. Первый пилот, сориентируйте корабль горизонтально по отношению к планете.

– Вас поняла. Корабль сориентирован.

– Второй пилот, задайте вектор скорости, ось I, положительный, три целых шесть десятых километра в секунду.

– Так… Установлено.

– Минутку! – Папа отстегнул ремень, придвинулся к сиденью Зебадии и проверил положение верньеров. – Все правильно. Выполнять!

– Прошу прощения, сэр, – сказал Зебадия, – кому адресован этот приказ: мне или астронавигатору?

Папа открыл рот – потом залился краской.

– Астронавигатор, я удовлетворен вашим решением и установкой верньеров. Прошу распорядиться о выполнении маневра.

– Есть, сэр! Выполнять!

Когда папа поделился с нами своими планами, мы нашли их разумными.

– Потрачено горючее и припасы, прошло четыре дня – и что же мы установили? Всего-навсего тот факт, что существует по меньшей мере два аналога нашей вселенной, в одном кванте и в десяти квантах по оси «тау». В последнем имеются животные – так называемые местные, – которые не являются теми тварями, от которых мы бежали, но, как свидетельствует Хильда, близкородственны им. По-моему, это означает, что место для нашего нового дома на оси «тау» нам лучше не искать.

Зебадия предложил, чтобы мы отобрали для обследования те вселенные, в которые можно попасть не смещением, а вращением – четыре оси из шести за один раз, – а потом уже принялись за обследование оси m. Позвольте напомнить вам, что одну только ось m нам придется обследовать столько времени, что мы успеем состариться. Я приму решение, но вначале хотел бы выслушать доводы за и против.

Двадцать три минуты спустя тетя Хильда скомандовала:

– Второй пилот! Согласно плану, по установленным положениям верньеров – совершаем вращение!

Мы совершили вращение и оказались… нигде.

По крайней мере так это выглядело. Свободное падение и непроглядный мрак – только в кабине от приборов управления исходило слабое сияние.

– Капитан! – вполголоса произнесла моя дочь. – Можно я включу внутреннее освещение?

Это был прекрасный случай установить наконец дисциплину и порядок.

– Не разрешаю. Второй пилот, мне бы хотелось видеть во всех направлениях.

– Слушаю, сэр, – откликнулся Зеб.

Прошло несколько секунд. Я заговорил снова:

– Второй пилот! Чего вы ждете?

– Приказаний, сэр.

– Какого черта, Зеб! Что ты там копаешься! Я же сказал, я хочу видеть во всех направлениях. У нас есть для этого готовые программы.

– Так точно, капитан.

– Ну? Что же ты не пускаешь их в дело? Или ты разучился выполнять приказы? (Я просто не мог взять в толк, что это с Зебом такое случилось.)

– Капитан, я пока что не получал никаких приказов, к тому же я не за рулем.

Я открыл было рот, чтобы обругать его – и осекся. Что я, собственно, только что сказал? Я вспомнил, что во время маневрирования автопилот работает в режиме записи: можно было бы проиграть все произнесенное в последние несколько минут…

Но лучше было этого не делать. Время ушло бы впустую, а между тем вдруг я действительно не облек свою мысль в форму прямого приказа? Впрочем, дурацкое поведение Зеба все равно не следовало спускать ему с рук.

– Второй пилот, мне прекрасно известно, что я не отдавал вам прямого приказа. Тем не менее на просьбы капитана принято реагировать как на вежливо сформулированные приказания.