— Я же вам говорил, это крайне опасно!

Лишь Тарек молчал, потому что ему соответствующую лекцию по магии телепортации не читали.

Видел я как-то такую картину: умный диссертант защищается от града вопросов. И сейчас было примерное такое же:

— Насчет телепортации человека: она вполне возможна, это доказано. Я бы только попробовал сначала телепортировать себя… ну, где-нибудь в тихом месте, без посторонних. Не забывайте, дистанция очень мала: закон ширину площадки не регламентирует, но обычно она, скажем, пятьдесят ярдов, значит, телепортироваться лишь на двадцать, а еще лучше — на двадцать два, чтоб с гарантией. И опробовать также телепортацию этого предмета в три фунта. Можно просто гранитный булыжник.

— Есть еще возможность, — это Шахур. — Пробную телепортацию изучать не на тебе самом, а на чучеле. Если его удастся так, чтоб без повреждений…

Бывает оно так: прогоняешь варианты, все вроде бы в полном ажуре, но… за другим краем доски сидит доморощенный аналог гроссмейстера Таля. И ответный ход такой, который ни в каких прикидках не участвовал. Вот тут и начинаешь мысленно чесать репу. Только тот ответный ход я сам и придумал.

— Сколько помню правила поединков, вызванный предлагает три площадки на выбор… через секундантов, понятно… верно?

— Так и есть. Ой…

До всех дошло. Вероятно, мы ничего не сможем сделать с чужой площадкой. Никаких «закопать галенит заранее» не будет. Напряженное молчание. Нарушила его Моана.

— Есть вариант. Во-первых, одним из твоих секундантов буду я. Магам жизни это не запрещено.

— Но…

— И даже не вздумай спорить. Во-вторых, я одену мое темно-зеленое платье с длинными рукавами — ты его знаешь — и сапожки на высоком каблуке.

Мое аналитическое искусство икнуло и застыло в обалдении. Справедливости ради: не я один выглядел полным дураком. Наиболее отважным оказался боевой офицер. Со всей учтивостью он поинтересовался:

— Не могли бы вы объяснить, Моана, какая связь предстоящего поединка с вашим платьем и сапожками?

— Связь есть.

Начиная с этого дня, все трое младших магов с усердием, достойным завзятых троечников в ночь перед экзаменом, пробовали варианты телепортации человека. Я не вмешивался, конечно. Вместо того я послал гонца к мастеру-стекольщику в Субарак с просьбой продать кусок цветного стекла и переслать его с гонцом же. Форма, разумеется, не регламентировалась. Оговаривался лишь цвет (предпочтительно темно-желтый, годятся также красный, розовый, фиолетовый, но не зеленый) и вес: от трех до пяти фунтов.

Отдать должное Дарут-эру: через два дня запрошенное стекло было доставлено вместе со счетом на сумму в тринадцать сребреников. Стекло немедленно было отдано на огранку Сафару с требованием сделать форму такой, чтобы в нем можно было угадать кварц.

Через три дня передо мной отчитался Торот. В его голосе звучала хорошо знакомая мне гордость кандидата наук за толковых и работящих дипломников:

— Мы можем телепортировать человека на расстояние от двадцати до тридцати ярдов с помощью вот этого…

Он с явным самодовольством предъявил нечто, что я никак не ожидал увидеть, а именно: аккуратно отпиленный кусок толстого (около полуметра в диаметре) бревна с толщиной около двадцати сантиметров.

— Телепортируемое лицо становится на эту деревяшку, которая переносится частично. Ноги при этом не задеваются.

Пусть я не великий знаток магии, но уж в общих чертах проектирования вообще разбираюсь. Именно поэтому и был задан вопрос:

— В чем состоит риск для телепортируемого?

Похоже, Торот ждал этого вопроса. Интересно, кто его просветил в общении с моей скромной особой?

— Риск в неровности площадки. Если телепортация придется не точно на поверхность грунта — а идеально точным заклинание быть не может в силу условий телепортации, нам ведь нужна скорость — то телепортируемый может свалиться с высоты, скажем, до полуярда. Переломать ноги трудно, но растянуть связки можно. Так что с того? У нас свои маги жизни есть.

— Вот дополнительный вопрос. А разрешены ли зрители на поединке?

— Их присутствие не разрешено лишь в случае, когда секунданты выставят такое условие. У меня, правда, опыт лишь студенческих поединков, но я не припомню ни одного, где бы выкатили подобное требование. Скорее наоборот: зрители приветствуются. Каждый из участников желает блеснуть перед своими (непонятное слово). Но то студенты…

Как я и предположил, это слово переводилось как «болельщики». А ведь в нашем случае наверняка захотят поприсутствовать очень высокопоставленные граждане, как бы не академики.