— Ей не понравился мой ответ, — продолжала Аликс. — Я сказала, что, если ей и удастся выполнить задуманное, она не почувствует себя лучше.

Нет, Маргарет определенно это не понравилось.

— Дэнни Честерфилд отвратительный человек, который заслуживает того, чтобы сидеть в тюрьме. Лишь вопрос времени, когда он там окажется. И если не за боль, причиненную Джулии, то за какое-то другое преступление. Жаль, что кто-то еще пострадает… Мне больно об этом думать.

Больно было не только Аликс. Маргарет рассуждала об этом целыми днями, и мне казалось, я скоро начну кричать.

— Я посоветовала Маргарет простить парня, как бы трудно ни было, — сказала Аликс. — Мне пришлось поступить так же со своей матерью. Долгое время я злилась на нее за то, что она не была той матерью, какую мне хотелось. Из-за ее пристрастия к наркотикам и алкоголю мое детство было… трудным. Конечно, все это являлось следствием ее собственного прошлого и воспитания. Но если бы я позволила, злость на мать тяготила бы меня всю оставшуюся жизнь. — Лицо Аликс озарилось от глубины испытываемых чувств. — Но я послушала совета Джордана и… простила ее!

Мое восхищение Аликс — и без того огромное — возросло на тысячу процентов. Мне хотелось сказать ей об этом, но мешал возникший в горле ком.

— Около двух лет назад я написала маме письмо, — продолжала Аликс. — Джордан мне помогал.

— Что ты написала?

Аликс пожала плечами:

— На самом деле немного. Просто, что она наверняка старалась изо всех сил и что я ее прощаю.

— И что она ответила? — Конечно, это совершенно не мое дело, но интерес вполне понятен.

— Ничего, — произнесла Аликс с оттенком грусти. — Сначала я не слышала о маме около полугода, а потом она написала, что, ударившись в религию, я не стану относиться к ней лучше. — Глаза Аликс потускнели.

— Ты рассказывала об этом моей сестре?

— Я пыталась, но… — Аликс помотала головой. — Маргарет не захотела слушать.

Что же, в этом нет ничего удивительного. И снова я задумалась о том, как помочь сестре. И снова не смогла найти решения.

Неделю назад Кристиан улетел в Китай. Колетте оставалось лишь догадываться о том, чем он занят. За годы работы личным ассистентом Колетта не раз заказывала для Кристиана билеты и знала, что он часто летает в страны Азии, особенно в Китай. При мысли о причастности Кристиана к торговле людьми у Колетты сжимался желудок. Интересно, как давно это длится? И Колетта снова и снова задавалась одним и тем же вопросом: почему? У Колетты не складывались в голове два образа: человека, которого она любила — да, любила — и чьего ребенка носила под сердцем, с тем, кто занимался криминальным бизнесом. Более того, таким цинично жестоким бизнесом.

Но вопреки тому, что она знала, Колетта терпеливо ждала вестей от Кристиана. Он не говорил, сколько времени пробудет в отъезде. Обычно командировки Кристиана длились от одной до трех недель, рейсы частенько задерживали, но Колетта все равно надеялась услышать о его приезде в скором времени. Теперь, когда она приняла решение рассказать Кристиану о ребенке, ее сжигало нетерпение.

Впервые после увольнения из «Демпси импортс» у Колетты появилась надежда. Надежда словно являлась сверхсильным обезболивающим. Несмотря на страхи, Колетту не покидал оптимизм. Даже погода была заодно с ней, и дни стояли теплые и солнечные.

По пятницам Колетта была занята в «Саду Сюзанны», и этот день не стал исключением. Все утро приходили покупатели, прибыль быстро возрастала с двадцати до тридцати процентов.

Вечером одна из местных школ проводила выпускной бал. Сюзанна и Крисси весь день в спешке составляли бутоньерки и букетики для корсажей.

Колетта восхищалась тем, какие оригинальные способы находит Сюзанна, чтобы заявить о своем магазине на весь район.

Она охотно предоставляла бесплатный заказ на цветочное оформление для фирмы, выигравшей ее лотерею. Сюзанна ходила по больницам, организаторам свадеб и домам скорби, чтобы рассказать об услугах, которые готов предоставить ее магазин. Дела шли в гору. Бывали дни, когда Сюзанна и Колетта не справлялись из-за слишком большого количества заказов. Все чаще после школы на помощь приходила Крисси.

Колетта ценила ее помощь и спокойный добродушный нрав. Но больше всего ее впечатляла преданность Крисси своей бабушке Лиари, которая жила на востоке Вашингтона. Крисси взяла за правило звонить бабушке каждые два-три дня. Сюзанна тоже была в близких отношениях со своей матерью и часто ей звонила. К счастью, она поддерживала дружеские отношения с соседом миссис Лиари, который проведывал ее и обо всем докладывал Сюзанне.

Зазвонил телефон, трубку взяла Сюзанна. Она бросила взгляд на Колетту, и та, решив, что разговор может иметь частный характер, вышла на улицу проверить ведра с цветами. Она добавила к лилиям ирисы, делая сочетание красок более привлекательным для глаз.

Спустя несколько минут Колетта вернулась в магазин, но Сюзанна все еще говорила по телефону. Она убрала трубку от уха, накрыла ее рукой и сказала:

— Вообще-то позвонили тебе.

— Мне?

Колетта подумала о Кристиане, хотя в действительности она скорее надеялась, чем ждала его звонка. Она не понимала, почему Сюзанна так долго разговаривала с тем, кто позвонил ей. Она поспешила к телефону, и Сюзанна передала ей трубку.

— Это Колетта Блейк, — произнесла она официальным тоном и услышала всхлип и рыдающий голос: