Вцепившись дрожащими руками в одну из некрашеных досок, Лиз неловко поднялась. Её гроб опрокинулся, упал… В помещении раздался грохот.

Тарк недовольно поморщился.

– Ну же, иди, иди… – сказал он, слегка подталкивая её в спину. Торн взял свечу и шёл впереди…

Так они дошли до конца подвала. Большим железным ключом Тарк открыл маленькую дверь, ведущую в другое помещение. Здесь не было гробов; стол и две деревянные скамейки составляли всю обстановку.

– Ну вот, – сказа Тарк, снова запирая дверь. – Здесь мы можем говорить спокойно. По крайней мере, здесь нет моих мертвецов… Не правда ли, Лиз?

Элизабет стояла у стены, боясь пошевелиться. Ей было холодно; маленький огонёк свечи выхватывал из темноты её побледневшее лицо…

– Ты скажешь наконец, кто послал тебя шпионить за нами? – голос Тарка зазвенел, как металл. – Что ты делала в моём доме?

– Ничего, – еле слышно ответила Лиз.

– Что за подлую выходку придумала эта девчонка?.. Она будет рада, если мы оба закончим жизнь на костре… – он обернулся к Элизабет. – И ты говоришь, что приходила к нам просто так! Ты думаешь, я поверю?..

– Я не хотела входить без спроса, – сказала Лиз, – но дверь не была заперта. Мне стало любопытно…

– Конечно! – Тарк рассмеялся коротким злым смехом. – Тебя послали следить за нами. Не исключено, что вся инквизиция Лэнсбрука уже охотится за мной и этим несчастным стариком. Недаром ты ходила туда накануне… Ты была в городе? Отвечай.

– Меня послали туда за покупками. Для Альберта и Альбины…

Тарк покачал головой.

– Трудно поверить… Не завидую тем, кто поверит этой маленькой лгунье… Что мы сделаем с ней?

– Не знаю… – Торн задумался, погладил седую бороду… – После всего, что случилось, рискованно оставлять её в живых.

– Пожалуй, ты прав… Но есть одно затруднение. Арла. Что мы скажем ей, если убьём её дочь?

– Что? Арла?.. – не расслышав, повторил старик. – Эта женщина – самая преданная из всех прихожан Храма Теней. Она поймёт. Каждый должен уметь принести жертву… тогда, когда это нужно, не правда ли?

– Нет, ты не понимаешь, – сказал Тарк, останавливая его. – Арла знает, что Лиз не такая, какой должна быть… но, не смотря ни на что, она любит её. Если мы убьём её дочь, то обретём смертельного врага… Это нам ни к чему, особенно сейчас, когда наш Храм ещё невелик. Арла ещё может оказать нам помощь…

– Понимаю, – с улыбкой проскрипел Торн, обнажив свои острые зубы. – Ты любишь её. Что, разве не так?.. Союз вампира и ведьмы… – старик тихо захохотал, прикрывая рот своей жёлтой, как воск, холодной рукой.

– Молчи, оборотень, – прервал его Тарк, не терпевший насмешек. – Мне нужно ненадолго уйти. Сиди здесь и сторожи её…

– Ты говоришь об Элизабет?

– Конечно! И горе тебе, если хоть один волос упадёт с её головы… Ты понял меня? Она должна оставаться живой и здоровой… по крайней мере, пока я не вернусь.

– Понял, понял. Успокойся и не кричи, – примирительно сказал Торн. – Что же здесь непонятного? Да, признаюсь, хотя я и стар, мне хотелось бы пустить ей кровь… но, раз ты сказал, она будет в целости и сохранности. Можешь идти.

Оставив её наедине с Торном, Тарк вышел из подвала. Он вынес свечу; Лиз осталась сидеть в темноте…

Тарк вернулся через полчаса. Он был не один; кто-то ещё стоял за его спиной…

– Мама! – воскликнула Лиз, удивлённо глядя на Арлу. – И ты тоже пришла сюда?..

– Пусть будет по-твоему, – сказал ей Тарк, продолжая начатый разговор. – Я возвращаю тебе твою дочь. Она совершила много такого, за что старый Торн давно хотел бы пустить ей кровь… но, раз ты просишь, так тому и быть. Можешь забирать её домой. Следи за девчонкой… не отпускай от себя ни на шаг. Не ровен час, она снова донесёт инквизиции…

– Этого не случится. Обещаю, – сказала Арла каким-то незнакомым, чужим голосом. – Элизабет! Подойди.

Лиз встала с некрашеной скамейки и подошла к матери. Колени у неё подгибались; ноги были словно ватные. Арла взяла её за руку, – совсем как когда-то в детстве.

– Торн, возьми свечу и проводи их, – приказал Тарк…

…Как во сне, Лиз прошла через ту же анфиладу комнат. Всю дорогу Арла молчала. Она была недовольна и даже ни разу не взглянула на дочь. Время от времени бросая на неё взгляд, Лиз видела хмурое лицо и сдвинутые к переносице брови… Глаза, неподвижно смотревшие в пространство, не выражали ничего.

Лиз шла за ней, – покорно, как маленькая девочка. Она уже не боялась. Страх давно исчез; ей было, непонятно отчего, стыдно. Не оттого, что без спроса вошла в чужой дом, – в этом она была права. Лиз стыдилась, что опять не смогла защитить себя. Она потерпела поражение…