Здесь уже светилась электрическая люстра, и сэры, менэры, месье и прочие, разные геры, пытались поймать за хвост птицу удачи. Хвост был скользкий, но сидящий за центральным столом высокий худой человек в черных очках, и явно кубинской сигарой в руке, крепко держал этот хвост, в своей руке. Это был истинный хозяин не только казино, но и многого другого, фон, то ли Шлямбур, то ли Штангенциркуль, дон, капо, и прочее, и прочее… Заметив эту мафиозную физиономию и монументальных громил возле него, я нахмурился. Не люблю гангстерские боевики, а ведь придётся же в нём участвовать. Остановившись у стола под зеленым сукном я небрежно кинул на кон пару фишек, и не переворачивая карту кивнул крупье. Вторую карту переворачивать тоже не стал, а просто распорядился:

— Себе.

Толпившиеся вокруг ловцы удачи восхищенно зашептали: «В тёмную», «Круто», «Ух ты». Новомодная игра, завезенная на остров фоном, всегда привлекала любителей быстроты, но «темнить» опасались. Крупье остановился на тузе и шестерке, и после того как Чи перевернул мои два туза, не меняясь в лице, передвинул в мою сторону весь банк. Я не торопясь прошелся, как тайфун, по залу. Взял банк в покер, ободрал казино в интеллектуальную «девятку», и удостоился внимательного взгляда Фона. Пора было идти к рулетке, иначе…

Тщательно смазанная дверь со скрипом распахнулась, обернувшись, я сразу понял, что всё пропало. В проёме замерла знаменитая, печально, сыщица Леди Апельсин. Со своей бесподобной шарообразной фигурой, с великолепными грязно-рыжими волосами, с незабываемыми кривыми ногами, и разноцветными близорукими глазами, Леди наводила ужас на всех, без исключения, преступников, кроме конечно, авторов иронических дефективов. Бормоча себе под нос что-то вроде, «И де у меня пысталет был?», и уткнувшись носом в открытую изящную дамскую сумочку типа «авоська», Леди незабываемой шкандыляющей походкой пошла прямо. В тишине раздался отчётливый хруст, это Фон Какеготам откусил половину сигары. Охранники выхватили револьверы двенадцатидюймового калибра, и взглянув на босса, отчаянно кинулись под стол. В зловещем молчании Леди Апельсин упорно двигалась вперёд, слегка задерживаясь, когда под ноги падали сраженные её обаянием мужчины. Наконец-то она добрела до стола рулетки, и стала вытаскивать из сумочки американское подслушивающее устройство. При этом, всё также монотонно комментируя свои действия:

— Счас под столик засуну и запишу усе разговоры мафии…

Стол явственно задрожал, и когда она нагнулась, стремительно отпрянул.

— Стоять! — Сурово прикрикнула Леди Апельсин, и наконец-то заметив, что она не одна, кокетливо проворковала, — Могли бы и отвернуться, жентельмены.

Фон спокойно продолжал есть сигару, но при таком заявлении стал стремительно седеть. Я вообще перестал дышать, кажется влипли все, без стрельбы автор уже не обойдётся!

Распространяя мощное благоухание «Шамогона № 6» Леди стала на четвереньки и, держа в зубах микрофон, на корпусе которого выделялись иероглифы, устремилась под стол. И грянул бой! Стол вёл себя как испуганная серна, он ловко прыгал и стыдливо трепетал, гулко басил, натыкаясь на посетителей, и свирепо рычал, завидев Апельсину в опасной близости. Колесо рулетки вращалось как пропеллер, обещая и «двойное зеро», и просто «зеро», но попытка подкупа была не замечена. Сохраняя фирменную морду английского лорда, я прошипел, стараясь не шевелить губами:

— Чи. Когда упадёт люстра, сразу превращайся и иди прямо. Я пойду за тобой.

— А люстра точно упадёт?

— Куда она денется! Её и вешают только для того, чтобы упала в нужный момент.

Тут стол совершил необдуманный маневр и оказался в углу. Леди Апельсин совершила стремительный рывок, но подстольные жители перешли к активной обороне! Грохот выстрела прозвучал как-то несолидно, хотя облако дыма было прекрасным даже на самый взыскательный взгляд. Сердито жужжа из этого облака вылетела пуля, и замерла в воздухе, покачиваясь.

— Пуля — дура, — ляпнул кто-то не подумавши, и все хором перестали дышать.

Впрочем, пуля не обратила внимания на все эти инсуации, у неё была более важная задача. Наконец-то рассмотрев цель, она крутанулась в воздухе и с душераздирающим свистом помчалась по своим делам. Может быть, мне показалось, но она насвистывала «Путь далек до Типперери». Люстра облегченно звякнула подвесками, и аккуратно прицелившись, упала на Фона. Свет разумеется погас.

— Без паники, господа! — Закричал старший крупье.

А паники и не было, только тихо шуршали фишки, исчезая со столов. Время от времени кому-то тактично указывали на то, что он взял лишку, и критикуемый отвлекался на сбор своих зубов. В самом тёмном углу кому-то вежливо объясняли, что его тузы в рукаве — явный перебор. Субъект молчал, предаваясь раскаянию, только после особо сильных аргументов, сдавленно крякал. Освободив площадку для работы, Леди Апельсин монтировала «незаметное подслушивающее устройство», иногда требуя подать бензопилу, или кувалду. Чи-Хай глубоко вздохнул и я почувствовал прикосновение перьев, когда он отодвигал меня с дороги. Хруст раздираемой стены прозвучал как-то буднично, но дожидаться особого приглашения не пришлось. Выбежав на улицу, я отошёл в сторону, чтобы не затоптали, и успел заметить проблеск в небе. Чи-Хай мудро решил спрятаться в джунглях. Тем временем посетители казино покидали заведение, не дожидаясь расчета. Двое сконфуженных громил вынесли Фона доедающего сигару. При этом он ещё и распевал:

— Майне кляйне поросёнок, вдоль по штрассе шуровал…

Проводив взглядом санитарно-вокальную процессию, я мудро отложил в памяти странный акцент мафиози, решив обдумать эту загадку на досуге. Сумерки сгущались, пора было идти домой, к камину, газете и чаю. Над городом раздался грохот орудийного выстрела, и сиреневое небо украсилось грязно-чёрной шапкой разрыва.

Джентльмены, и прочие герры, задумчиво замерли, провожая взглядами неожиданный «цветочек». Потом, не сговариваясь, повернулись к гавани. Четыре столба угольного дыма упирались в небосклон зачем-то создавая ему дополнительные опоры.