– Сказка? Служба в корпусе – сказка?! Несчастный мальчишка… туго, видать, тебе пришлось. – Лекарь прошелся по темной лекарской, прибавил огня в фонаре и обернулся к Неду: – Слушай, ты же завтра выходной, приходи к нам в гости, а? А что? Почему бы и нет! Ты никогда не был в гостях у горожан? Вот и приходи. В полдень. Я с утра сюда забегу, отдам распоряжения подчиненным, а потом домой. Посидим, поговорим, я тебя с семьей познакомлю. У меня такая славная жена! Она будет рада. И дети – у меня два парня и дочка. Им тоже будет интересно – с кем их папаша имеет дело. А то все слышат от меня про корпус, но сами никогда тут не бывали. Я стараюсь их не брать с собой – грязь, кровь, ни к чему. У них сейчас летний отдых – занятия в школе начнутся только через два месяца. Шатаются непонятно где, засранцы. Пусть хоть посмотрят, какие военные бывают. А то вечно распущенные, патлатые – сколько раз порол, ничего не понимают. Ну что, придешь?

Нед ответил не сразу. Он посмотрел в лицо Жересара – лекарь выжидающе глядел на сержанта. Глаза, окруженные сеткой морщин, улыбались, и Нед вдруг остро позавидовал детям Жересара – ну почему, почему одним достается красивая, спокойная жизнь, умные и добрые родители, а другие… за что, о боги?! У него защипало глаза, и Нед сглотнул, чтобы прогнать комок, вставший в горле.

– Да… конечно, приду. Куда?

– А я не сказал? Улица Зеленая, пятый дом. Спросишь, где тут военный лекарь Жересар живет, – все тебе скажут. Меня все знают. Сколько я их перелечил – уму непостижимо. И денег не брал. Так что давай, приходи. А теперь – шагай в казарму. Спи спокойно. Ты хорошо поработал. Стой, стой! Мешок свой денежный забыл! Завтра обязательно отнеси в канцелярию, сдай на хранение. Конечно, офицерская казарма не то что солдатская, всякий сброд не болтается, но… не надо искушать людей. Мало ли.

Нед вышел из лекарской, притворив за собой дверь. Раны ныли, зудели, он знал, что скоро они затянутся, почти не оставив следа. Откуда знал? Знал, да и все тут.

Копье оттягивало руки, и Нед совершенно неосознанно погладил его по древку. Страшное оружие удобно устроилось в сгибе локтя, способное в любой момент развернуться и нанести мгновенный удар любому, кто посмеет напасть на его обладателя. Руны тихо мерцали в желобке тусклого клинка, и Нед чувствовал, что Тот, Кто Был в Клинке, заснул, удовлетворенный принесенной ему жертвой. До следующего раза.

Нед понимал, что произошло, – это оружие каким-то образом заключало в себе демона, вызванного древним колдовством. И этот демон, выпив душу противника, передал часть жизненной энергии, часть души Неду. Это было несомненно – в момент смерти Заслера через копье хлынул бурный поток Силы, такой, что Неда захлестнуло, как вздувшейся от дождей горной рекой. То есть, если рассуждать логически, – Нед убил человека для того, чтобы накормить демона, и тот поделился с ним частью жизненной силы убитого? Так и есть. И что теперь делать? Как жить с этим знанием?

Ничего не решив, Нед добрался до казармы, достал ключ от комнаты и ввалился в нее, на ходу сбрасывая с ног сандалии. Копье, однако, на пол не бросил – аккуратно поставил в угол рядом с кроватью. Так, чтобы рука всегда могла дотянуться и… погладить его.

Неда неудержимо тянуло к копью, и если бы не мысль о том, что это неприлично и глупо, он бы и спал с ним, положив рядом в кровать. Так притягивало к себе это, казалось бы, простое оружие. Разумом Нед понимал, что такая тяга довольно странна и что она имеет под собой магическую основу – между ним и демоном установилась прочная связь, – но ничего не мог с собой поделать. Ну вот хотелось ему все время касаться этого копья, и все тут. Гладить, как игрушку. Как… любимую собаку.

Неду взгрустнулось – вспомнил Нарду, единственное существо, кроме старого раба, которое его любило. Сейчас бегала бы, лаяла на коров, весело высунув язык и улыбаясь белозубой улыбкой. А теперь… теперь ее дух носится над холмами, сбивая травинки, свободный и счастливый, под лунным светом, озаряющим древние холмы…

Она умерла как воин, защищая друга, и должна была обязательно попасть в чертоги богов. Нед потер влажные глаза и стал размышлять – а к какому из богов она бы попала? К богу земли Гиною? Иди к богине любви Селере? Нет, скорее всего, к богу войны Куалтуку – ведь умерла она в бою!

В том, что она попадет на небо, Нед не сомневался. Такая славная и смелая собака обязательно должна попасть к богам в их чертоги. А раз она попадет к Куалтуку, то тогда, если Нед будет продолжать служить в армии, они с ней встретятся! Ну, убьют его, к примеру, или умрет на пенсии старым и дряхлым полковником или генералом (во что он не верил и не надеялся дожить) – все равно окажется в чертогах бога войны. А тут – и Нарда! И они снова будут бегать с ней по холмам, как и прежде, деля кусок хлеба.

От этой мысли Неду стало хорошо и спокойно. Он закрыл глаза, улыбнулся и неожиданно услышал собачье дыхание, и горячий язык лизнул его прямо в губы.

– Ф-ф-фу… Нарда! – сказал он возмущенно, открыл глаза…

В комнате было тихо, темно, а в окно заглядывала огромная красная луна, и на ее багровом диске, прикрытом ночными облачками, как будто расплылась улыбка.

Нед вздохнул – ему просто приснилось. Он снова закрыл глаза и теперь уже осознанно провалился в глубокий сон. Больше в эту ночь парню ничего не снилось.