— Конечно, — тоненьким, певучим голоском отозвалась та.

Вика набрала свой номер.

Гудки, гудки, гудки…

Похоже, Таня с Алисой решили прогуляться, подумала она, повесив трубку. Было бы трудно требовать от девочек, чтобы они торчали дома в такую чудесную погоду. Наверное, вернутся через часок! Надо будет позвонить позже.

Англичанин достал бумажник.

— Вы позволите? — спросил он.

Какой смешной тип! Собирается заплатить кучу денег и спрашивает, позволят ли ему это.

— Я хотел бы купить пока пять картин, — сказал он. — Вот эту, эту, эту…

Он жадина, почему-то подумала Вика. Он хочет заполучить все картины.

— Да, конечно, — кивнула она. — Договаривайтесь напрямую с Мирой.

На этот раз Вика отказывалась от комиссионных. Ради Миры.

Если бы счастье было в деньгах, Вика была бы вполне счастлива. Но она прекрасно знала, что это не так.

Она закурила, наблюдая, как он расплачивается с Мирой, потом пакует картины и ставит их в угол. За картинами он пришлет позже… Она кивнула. Она думала о своем. Ей нестерпимо захотелось услышать только одну фразу — разведены. Гражданка Аржанова разведена с гражданином Ляминым. Гражданка Аржанова стопроцентно свободна от утреннего лицемерия, от ежевечернего напряженного молчания, от постоянной необходимости лицезреть это лицо с обрубленным, коротким подбородком. «Да, Виталино лицо — не простое украшение…» Она усмехнулась. И как же она сразу не догадалась, что его лицо — как визитная карточка? Стоит взглянуть, и сразу догадываешься, что перед тобой — полный придурок!

Телефон зазвонил. Мира встрепенулась и вопросительно посмотрела на Вику.

Вика поняла ее взгляд. Трудно поднимать трубку одной рукой. Вторая у Миры бездействовала. Знал бы сытый и довольный англичанин, что свои потрясающие творения эта маленькая женщина создает одной рукой!

Она подняла трубку:

— Да…

То, что она услышала, заставило ее побледнеть.

— Да, я сейчас подъеду… Но не дергайся пока. Ты звонила Виталику? Нет?.. Ах, ее там нет!.. Таня, не уходи никуда. Я скоро буду!

Она повернулась к англичанину и тихо попросила его:

— Простите, не могли бы вы завершить все без моего участия? Дело в том, что у меня неожиданно появились личные проблемы…

Лариков смотрел на меня с такой повышенной приветливостью, что я мгновенно заподозрила: в нашем «датском королевстве» не все спокойно. А уж когда мой рассеянный взор обратился на стол, где я увидела аккуратные салфеточки, на которых покоились чашки, аляповато, но честно сработанные под мейсенский фарфор, я окончательно поняла — этому типу что-то от меня нужно.

— Ларчик, — осторожно приступила я к дознанию. — По какому поводу у нас тут праздник? Объявился клиент, у которого пропали бриллианты, и он не помнит, сколько их было точно? Или вы с Лизой решили избавиться от меня, дабы я не занимала ее места? В кофе ты подсыпал немного цианида, и моя смерть будет мгновенной, хотя я бы предпочла все-таки еще немного побродить по жизненному пространству в поисках радости…

Он покачал головой.

— Нет? — удивилась я. — Тогда я не смею больше выдвигать предположений. Но объясни мне эту чопорную аккуратность, которая никогда не была свойственна твоей широкой, но разбросанной и неорганизованной натуре! Иначе я буду долго думать, и в конце концов мой рассудок угаснет от изнеможения!

— Я просто хотел, чтобы нам было немного веселее, — вздохнул он. — Вот мы с тобой посидим с утра, выпьем по чашечке кофе, и, может быть, нам станет светлее… Последнее время мы торчим друг против друга целые сутки, и нам тошно смотреть…

— Ага, — злорадно перебила я его. — Вот ты и признался, что тебе уже тошно смотреть на мою физиономию! Я, конечно, могу обидеться и плеснуть тебе в лицо содержимое этой чашки. Но, будучи справедливой и мудрой, я этого делать не стану. Поскольку ты, в общем-то, прав. Правда, вряд ли запах кофе с ирландским ликером приманит к нам заблудшие души, обремененные лишними деньгами и неразрешимыми проблемами, но я уже начала привыкать к безделью, и, знаешь, мне это даже нравится!

— Все бы хорошо, — вздохнул он. — Кабы не полное отсутствие презренного металла…

— Да брось! — отмахнулась я. — Деньги связывают человеку руки. Они отравляют его душу, так что давай воспринимать нашу свободу и от них как полную и окончательную победу над всеми видами оков. Деньги — зло, разве ты этого еще не слышал? Представляешь, как мы счастливы с тобой, фактически не соприкасаясь со злом! И потом, я не верю, что наш город будет упорствовать в сонном своем настроении долго. Долго жить без преступлений человечество, увы, никак не может!

— Видишь, радость моя, — развел руками мой несчастный, одуревший от бездействия босс, — до чего нас доводит жизнь! Нас перестало устраивать спокойное течение жизни!

Лично меня оно, между прочим, никогда особенно не устраивало. Поэтому я только вздохнула в ответ на его грустные речи.

Если уж «покой и воля» так достали моего спокойного Ларчика, то нетрудно догадаться, какие бури рождались в моей жаждущей сражений душе!

Такое затишье, какое наблюдалось сейчас у нас, начинало сводить меня с ума. И, кроме того, была еще одна причина, по которой я так не любила эти минуты сонного покоя.