Что там дальше по списку? Падение самолета? Интересно, как именно мы попадем на борт, если будем держаться подальше от аэропортов? Как именно судьба заставит нас сесть хотя бы в самый плохонький кукурузник? Нас похитят злоумышленники, работающие на одну из авиакомпаний страны? Или, не дожидаясь, самолет сам упадет нам на голову?

И вдруг меня накрывает.

Музыка в моей голове обрывается так же резко, как и началась. Обиженный Саша забирает свою гитару и уходит со сцены.

– Твою мать, – шепчу я, глядя в окно.

Господи, какая же я дура!

Мы сами сядем в самолет! Сами, по доброй воле.

Потому что именно это и есть выход из положения!

– Иван! – зову я севшим голосом.

– Да? – оборачивается он, мгновенно уловив мое настроение. – Что?

Я показываю ему листки из ежедневника.

– Я все поняла.

– Что? – подскакивает он.

– Я знаю, как все исправить!

Я медленно лезу в сумку, достаю сотовый, набираю Машкин номер. Все это время Иван не сводит с меня глаз. Отстегнув мешающий ему ремень безопасности, он втиснулся между передними сиденьями, чтобы лучше меня слышать.

– Привет! – говорю я, когда трубка отзывается сонным Машкиным голосом. – Прости, если разбудила. Маш, слушай, я сегодня не приеду. И завтра, наверное, тоже. Я уезжаю из Москвы на несколько дней, у меня срочная командировка.

Глаза Ивана округляются.

– С кем? – переспрашиваю я. – С Серебровым.

Человек напротив меня окончательно обалдевает.

– Нет, не поездом. Самолетом, – уточняю я. – Ага. Спасибо! Я позвоню. Спокойной ночи!

Я кладу трубку. Иван смотрит на меня так, словно я только сошла с ума – прямо на заднем сиденье.

– То есть ты все-таки смерти моей хочешь, – задумчиво говорит он.

– Не-а, – улыбаюсь я. – Нам нужно пройти всю схему до конца. Пережить наяву все, что ты видел. И тогда история закончится. Благополучно!

– Не понял, – после паузы говорит озадаченный Иван.

Я хохочу.

– Смотри! – раскладываю я на коленях пасьянс из листков. – Все твои сны сбываются в обратном порядке от того, как ты их видел. Так? Так. Где это? А, вот! Авария. Красное авто. Было? Было. Все обошлось? Обошлось. Откладываем. Лужники. Были? Были. Все обошлось. В архив. Поножовщина в ресторане была? Была. Ну не поножовщина, перестрелка, какая разница. Человек со шрамом – главный герой. Где он? Не знаю где, но мы живы и здоровы. То есть что? Откладываем. Далее. Пожар. Был? Был. Куда? Правильно, в архив.

В руке у меня остается два последних листка.

– Итак, что в сухом остатке? Самолет и крыша. Или что там у тебя, мост? Неважно. Важно то, что мы должны пережить эти события, и тогда весь этот кошмар закончится. Понимаешь? Это квест! Его надо пройти до конца, до самого последнего уровня, и тогда мы выиграем! Понял?

Иван потрясенно смотрит на меня. Потом на листки. Потом снова на меня.

– Понял…

Теперь Паша, оглянувшись, смотрит на нас так, словно мы секунду назад спятили прямо в его машине.

– Но я же могу умереть, – почему-то шепотом произносит Иван.

– Нет. У тебя есть я. А я у тебя по штату кто? Ангел-хранитель. И, значит, нас в любом случае ждет хеппи-энд.

– То есть ты согласна сесть со мной в самолет? – уточняет Иван.

– Да. Более того, я собираюсь сделать это в самое ближайшее время.

Я смотрю на часы. 02:04. Мы отлично успеваем!

– Какую авиакомпанию ты предпочитаешь? – интересуюсь я.

– «Аэрофлот», – отвечает Иван. – У меня бонусная карта есть, плюс знакомый человек в «Шереметьеве» в VIP-зале.

– Отлично! Во сколько летит первый рейс «Аэрофлота» в Питер?

– Ну… часов в семь, – прикидывает Иван.

– У тебя паспорт с собой? – уточняю я.

– Всегда, – кивает он.

– Отлично! До регистрации не меньше трех часов, а значит, мы успеем не только доехать до «Шереметьева», но еще и кофе с коньяком там дернуть!

Иван все еще раздумывает.

– Нет, ты вот сейчас серьезно?

– Серьезнее некуда! Решайся! Давай закончим уже эту бодягу побыстрее! Или ты так и будешь бояться каждого угла? У тебя премия скоро. Я с тобой на сцену не полезу!

Он смотрит на меня в упор. Пролетающие за окном фонари оставляют на его лице причудливые влажные тени.

– Ты мне доверяешь? – спрашиваю я шепотом.

– Да.

– Точно?

– Точно. Но мы рискуем. Очень рискуем.

– Я знаю. Мы все время рискуем. Мы все время пытаемся убежать, а ОНА нас все время догоняет. Наступает нам на пятки. А что, если изменить правила игры? Что, если нам самим начать гоняться за ней? А?

Иван делает вдох, словно пловец перед прыжком в воду, на какой-то миг задерживает дыхание, потом решительно кивает.