You're fighting for your life inside a killer, thriller tonight.

Толпа полуистлевших мертвецов на огромных плазменных экранах марширует во главе с человеком в красной кожаной куртке и таких же штанах. Даже после того, как он ушел в мир иной, он будет получать свои «Грэмми» и награды «American Music Awards», становиться героем кинофильмов, продавать альбомы миллионными тиражами и доводить до истерик и обмороков фанатов со всего света.

Именно об этом мечтал человек в маске Франкенштейна, который сейчас прыгает на танцполе в толпе костюмированных уродцев.

Именно об этом втайне мечтает каждый из нас.

Не говорите, что это не так.

Вот только у того, кто там, наверху, исполняет желания, очень странное чувство юмора.

Франкенштейн выпрыгивает из толпы прямо у меня перед носом, снимает маску и, ухватив с барной стойки пачку салфеток, вытирает мокрое от пота лицо.

– Минералки похолоднее! – кричит он бармену, потом обнимает меня за талию и чмокает в щеку. – Красота! – кричит он мне. – Кстати, я тут кое с кем познакомился!

Начинается…

– Это Маша! – и Иван выдергивает из толпы худую высокую девицу в белом саване. Под мышкой девица держит пластмассовую длинную косу. На бледном (как и положено) Машином лице ярко выделяются пухлые напомаженные губы. Да, и, кстати, Маша – блондинка.

– Так вот ты какая, смерть! – улыбаюсь я.

– Что? – улыбается в ответ Маша.

– Приятно познакомиться, говорю!

Потом поворачиваюсь к Ивану и ору ему в ухо:

– Думаешь, если трахнешь ее, сможешь отыграться?

– Возможно! – хохочет он, по-хозяйски оглаживая Машу по плечу. Потом смотрит вверх, на экран над баром. Голодные мертвяки во главе с Майклом берут штурмом дом, в котором пытается скрыться его обезумевшая от ужаса подружка.

Иван качает головой, делает несколько жадных глотков из бутылки, которую ставит перед ним бармен, поворачивается ко мне.

– Наверное, мне нужно было захотеть мира во всем мире. Или еще чего-нибудь… полезного… Да?

– Наверное…

Иван допивает свою воду, бросает на стойку купюру и неожиданно срывает меня со стула.

– Давай к нам! – тащит он меня в толпу.

– Крылья! – кричу я. – Не помни крылья!

Хоровод тел стискивает меня и принимается болтать туда-сюда, как кусочек льда в коктейле.

Дородная монашка, задрав рясу, демонстрирует всем кружевные подштанники. Какой-то парень в мокрой белой майке и черной полумаске целует белокурого купидона в губы. Красная Шапочка, достав из лукошка таблетку экстази, глотает ее, не переставая ритмично попрыгивать. Зайчик с пивным животом пытается сесть на шпагат. Брюнетка в красном купальнике выбрасывает в толпу свое сшитое из шелка и набитое ватой сердце. Субъект в маске Билла Клинтона показывает мне длинный влажный язык, просунув его между резиновых губ. Софиты кружатся в хороводе у меня над головой.

Человек в маске Франкенштейна скачет в обнимку с худой высокой девицей в саване. Та, заливаясь от хохота, обхватывает задницу Ивана длинными костлявыми пальцами.

Это даже не триллер. Это трагифарс.

Может, мы уже умерли? Тогда, в самолете?

А сейчас наши души находятся в чистилище?

Мир вокруг меня пульсирует звуком. Кажется, сам господь бог, подобрав полы святого одеяния, зажигает с нами на танцполе.

Не для того ли он придумал эту планету, чтобы хорошенько повеселиться?

Пережитое за последние дни перемешивается в моей голове, словно разноцветные стеклышки в калейдоскопе. Всякий раз, как я делаю резкое движение головой, они складываются в новую картинку. Красная «мазда» падает с моста в реку. Человек со шрамом стреляет мне между глаз. Женщина в метро, забравшись обратно на платформу, раздает автографы навязчивым школьницам. Осветительные приборы, падая вниз на сцену в «Лужниках», взрываются ярким фейерверком. Иван бьет в челюсть какого-то человека в стильном пиджаке.

Тот, нелепо дрыгнув руками, валится в толпу. Толпа гостеприимно расступается, и человек в пиджаке оказывается на полу.

Кто-то позади Ивана тут же отвешивает ему тумака в затылок. Тот, развернувшись, толкает обидчика в грудь, и оба, сцепившись намертво, врубаются в рядом стоящих людей. Беззаботная тусовка на танцполе раскалывается.

Я отступаю на пару шагов назад, силясь понять, кажется мне все это или нет. Пока я трясу головой, к потасовке присоединяется охрана. Под музыку, не сбавляя ритма, пара широкоплечих парней в обтягивающих футболках (кажется, только они сегодня не в костюмах) оттаскивают куда-то в темноту Ивана и обоих парней, которые ввязались с ним в драку. Я бросаюсь следом.