Вадик представил Никиту, лежащего на горном перевале, и чуть не поперхнулся. Да, живот одноклассника был бы виден издалека.

— А зачем лежать? — удивилась черненькая. — Я слышала, шарик не больно бьет.

— Какой шарик?

— Ну, с краской… И потом, можно играть в специальных доспехах. Мы как-то раз играли, нам выдали…

— Дорогая моя… Мы не играем в шарики. И от снайперской пули, выпущенной из «драгунова», никакой доспех не спасет. Если ты, конечно, не в танке и не бухой в жопу. Вы знаете, что такое винтовка Драгунова?

— Ой, так вы настоящие?!

— А какие же еще?! Не резиновые же! Шестая воздушно-десантная дивизия. Вчера из Дуба-Юрта.

Никите было лень каждый раз придумывать новую легенду. Девчонки чуть разочарованно переглянулись. Видимо, их интересовали именно резиновые. Но водка уже ждала в бокалах, и уйти они не решились. Все дружно выпили. Никита тут же, по-военному быстро, подлил еще. Теперь, правда, пальцами дозу не мерил.

— Помню, случай был, — брокер походил на ветерана, встречающегося с благодарной молодежью, — в прошлом году, в ноябре. Двигались мы из Дуба-Юрта. Колонну сопровождали с гуманитаркой. Погода дрянь, да еще туман в горах. Тут по головному бэтээру выстрел из подствольника. Витек на кабине сидел, так его в клочья… А потом как поперли, как поперли… С гор. Мне пуля в броник попала, хорошо, на излете была, не пробила. Но мужики не дрогнули. Приняли бой. Я за колесом укрылся, рожок выпустил, второй вставляю, а калибр не тот! Прикиньте, попросил накануне у старшины рожок, а он мне и подсунул семь шестьдесят две! Урод, крыса тыловая!

Никита гнал так убедительно, так правдиво, что даже Вадик, знавший об истинных заслугах одноклассника на фронтах, слушал внимательно и с неподдельным интересом.

— А духи ползут! Все ближе! И снайпера работают не по-детски. Я гранаты отметал и сижу на жопе ровно! А куда без патронов? Не с ножом же. Не, пришлось бы — и с ножом бы пошел. Врукопашку. В общем, попрощался мысленно со всеми, прощения попросил за грехи. Да вот, братан меня спас, — ветеран кивнул на Вадика, — кинул коробку с патронами. А мужики прикрывали, пока я автомат заряжал… Отбился кое-как… А мужики…

Никита посмотрел на зажатый в руке бокал, как чекист на интеллигента, из которого только что выбил показания о шпионаже в пользу Америки.

— Мужики, — еще раз повторил он, после чего резко поднялся и по-армейски гаркнул на весь зал, словно выстрелил из башенного орудия танка: — Прошу минуту молчания!

Диджей тут же приглушил музыку, пионерки на шестах замерли, словно на стоп-кадре. Гости замолкли и повернули головы в сторону слегка качающегося капитана Российской Армии в камуфляжной форме и кроссовках, стоявшего с бокалом в руке.

— За Шестую гвардейскую воздушно-десантную дивизию! За погибших мужиков! Мужчины пьют стоя, женщины до дна!

Капитан обвел взглядом зал. Возражений не поступило. Все патриотически настроенные мужчины, в том числе и находящиеся в сильном наркотическом опьянении, молча поднялись и, не чокаясь, выпили, у кого что было. Одна из дам хотела было возмутиться, но кавалер осадил ее гламурным «Заткнись, дура».

Вадик тоже поднялся и тоже выпил. Хотя он и не находился в состоянии наркотического опьянения, но вдруг увидел себя лежащим за камнем с автоматом в руках. Услышал крики Никиты: «Братишка, патроны!» Представил, как кидает коробку, как прикрывает друга огнем… И почувствовал себя настоящим героем. И если бы сейчас в ночной клуб ворвались басмачи, он, не задумываясь, принял бы неравный бой.

Вот она — волшебная сила алкоголя! Особенно натощак и без закуски.

Басмачи не ворвались.

— А вы и людей убивали? — спросила белая, когда друзья опустились на табуреты.

— Ну вы даете! А как же? — ответил за двоих Никита. — Только разве ж это люди? Помню, приказали нам деревню зачистить. Мы пошли, вежливо так, без претензий, без понтов. Стучимся, извиняемся, спрашиваем у хозяев документы, нет ли посторонних в хате? Нет ли вообще каких пожеланий к властям? «Мир вашему дому» говорим обязательно. А они в спину огонь из подвала. Раз, другой… Надоело это нам. Обидно. Вернулись на базу да из минометов за полчаса всех и зачистили. Качественно и быстро. И после только так и зачищали. Вон братуха деревень пять обработал.

Никита похлопал Вадика по плечу. Тот стукнул его по ноге, мол, кончай гнать. Действительно, кто знает, что это за подруги? Завтра донесут, и приедут за друзьями из военной прокуратуры. Полковнику Буданову девять лет за одну чеченку дали, а тут пять деревень…

Ой, это ж лажа все… Но как живая. Аж сам поверил!

— Девчонки, а звать-то вас как? — задал вопрос Никита, хотя это не имело никакого значения.

Они представились. Именами, которые Вадик забыл ровно через секунду. Он вообще плохо запоминал имена.

— А я Евпатий, — гордо распрямил плечи Никитушка, — забытое такое русское имя. Но вы можете звать меня просто Евпатий Эммануилович, ха-ха-ха…

— А тебя как зовут? — Беленькая положила руку на капитанский погон Вадика.

— Я… Вадим…

— Какое сексуальное имя.

Ничего сексуального в своем имени Вадик не находил, но возражать не стал. Чтобы поддержать разговор, спросил, чем девушки занимаются. Беленькая что-то начала рассказывать про Мариинский театр, но ему захотелось в туалет, и он не дослушал, без сомнения, интересный рассказ.