Лишь когда на западном участке Южного фронта было замечено движение формирований противника, командование стало озабочиваться происходящим. Тем не менее вплоть до 16 августа считалось, что все происходящее означает не более чем подготовку к несколько более масштабному локальному удару.

Так, например, 6-я армия, расположенная на дуге фронта в среднем течении Днестра, сообщала в штаб группы армий: «Не происходит ничего. Повсюду спокойствие».

Достоверно сказать можно было, во всяком случае, только одно, и это вскоре должно было вызвать всеобщее замешательство, — то, что мероприятия врага по подготовке нового крупного наступления на юге Восточного фронта во всем их размахе не были своевременно установлены. Даже обычно надежно работавшее управление «Иностранные армии Востока» Генерального штаба сухопутных сил на этот раз ошиблось с оценкой времени и масштабов вражеского наступления и считало его маловероятным. Советскому же командованию вполне удалось скрыть огромное по своему размаху сосредоточение своих войск и техники и ввести германское руководство в заблуждение.

К тому же было еще нечто, что осталось для немцев скрытым и таким, на что — тогда недостаточно — обращали внимание. С румынами что-то было не в порядке. Там происходило нечто неощутимое и недоказуемое, словно до сих пор верный военный союзник замышлял что-то втайне, а в Яссах среди населения вовсю ходили слухи об ожидаемом вскоре перевороте. Через какое-то не слишком продолжительное время можно было бы установить, что — не считая того, что основная масса румынских войск едва ли оказывала достойное сопротивление, — отдельные части стали изменять уже открыто. Как уже говорилось, Советы отнюдь не рассчитывали ограничиваться наступлением на юге Восточного фронта с выходом к Днестру, старой (до 1940) русско-румынской границе. Тайно и тихо они сосредоточили — поскольку, по всей вероятности, располагали неограниченными резервами живой силы и техники на всех участках Восточного фронта — новые силы для наступления и бросили в бой громадную вооруженную мощь.

Здесь сконцентрировались под общим командованием маршала Тимошенко (представитель Ставки, координировавший действия 2-ю и 3-го Украинских фронтов) в районе севернее города Яссы силы 2-го Украинского фронта (командующий — генерал армии Малиновский) в составе 6 армий (40-я, 7-я гвардейская, 27, 52, 4-я гвардейская и 53-я), 1 танковой (6-я) армии (из двух корпусов), а также конно-механизированной группы 18-го танкового корпуса. Всей этой армаде была придана 5-я воздушная армия.

На большом советском плацдарме в районе Тирасполя (а также на фронте от Оргеева в междуречье Днестра и Прута и по Днестру до Днестровского лимана) располагался в полной готовности 3-й Украинский фронт (под командованием генерала армии Толбухина) в составе 4 армий (5-я ударная, 57, 37 и 46-я), 2 отдельных механизированных корпусов (7-го и 4-го гвардейского) и 17-й воздушной армии.

Совокупная боевая мощь советских войск: 94 стрелковые дивизии, 6 танковых и механизированных корпусов, 1 кавалерийский корпус и многочисленные отдельные части, в общей сложности 930 тысяч человек (1 миллион 250 тысяч человек. — Ред.) с 16 тысячами орудий, реактивных минометов и минометов всех калибров, 1400 (1870. — Ред.) танками и самоходными орудиями, а также 1760 (2200. — Ред.) самолетов.

Этим готовым к наступлению силам противостояли на направлениях главных ударов всего лишь 6 германских корпусов (четыре из них входили в состав 6-й армии) и 2 румынских корпуса с 18 германскими и 7 румынскими дивизиями, а также 4 бригады, кроме этого, 2 германские танковые дивизии и 5 штурмовых стрелковых бригад, всего общей численностью около 270 тысяч германских и приблизительно 200 тысяч румынских солдат с всего только 160 танками (из которых более половины было в составе румынской танковой дивизии), 283 штурмовыми орудиями и штурмовыми гаубицами. Их действия поддерживали 232 самолета германских ВВС. (Всего немцы и румыны имели 47 дивизий и 5 бригад, 900 тысяч человек (соотношение 1: 1,4), 7600 орудий и минометов (1 : 2,1), 404 танка и штурмовых орудия (1: 4,7), 810 боевых самолетов (1 : 2,7). — Ред.) Таким образом, снова имело место громадное превосходство врага в артиллерии, танках и авиации.

Ситуация во многом была схожа с той, которая сложилась под Сталинградом перед зимой 1942/43 года и из которой так и не было извлечено уроков, — снова врагу противостояла вновь сформированная 6-я армия, снова справа и слева от нее располагались румынские дивизии, снова отсутствовали какие бы то ни было серьезные резервы. Но все же не это громадное вражеское превосходство в силах быстро привело к непредвиденной и вплоть до сегодняшнего дня не осмысленной катастрофе. Советские войска наступали — точно так же, как и под Сталинградом, — массами своей пехоты и танками через брешь в германско-румынском фронте на оба фланга 6-й армии, в точности на стык между соседними румынскими корпусами западнее Прута под Яссами и со своего плацдарма у Тирасполя. Кроме этого, русские имели большое преимущество в том, что им уже не однажды приходилось с боем форсировать крупные водные преграды типа Днестра.

Но истекающая отсюда опасность для германской стороны все еще не была в полной мере осознана. Даже после того, как с исчерпывающей ясностью вырисовались намерения неприятеля, группа армий «Южная Украина» рассчитывала на то, что ей придется иметь дело не с широкомасштабным ударом на Яссы, но всего лишь со вспомогательным ударом от Тирасполя.

Командование 6-й армии воспринимало происходящее лишь с несколько большей долей тревоги и докладывало 19 августа:

«Существует также возможность того, что нечто будет происходить на нашем правом фланге...»

Однако уже было поздно предпринимать решительные мероприятия, поскольку в тот же самый день уже появились первые предвестники надвигающегося шторма: с раннего утра после сильной артподготовки советские войска атаковали правый фланг румынской 4-й армии и восточный фланг 6-й армии.

Но это была всего лишь активная разведка боем силами от роты до батальона, призванная прощупать германо-румынский фронт и найти в нем слабые места. Во второй половине дня на позиции румынского VI корпуса в течение трех четвертей часа обрушивался артиллерийский огонь, Пошедшему затем в атаку неприятелю удалось прорвать позиции корпуса и захватить господствующие над местностью высоты.

Однако это было только начало. На всем остальном фронте по обе его стороны царило зловещее спокойствие.

Вечером этого дня 19 августа и в течение наступившей ночи германские дозорные докладывали об удивительных вещах: с советской стороны фронта наблюдались сигнальные ракеты и сброс осветительных бомб на парашютах, кое-где с румынской стороны на эти сигналы отвечали соответствующим образом. Однако никто не мог понять, что означают эти сигналы, которые, впрочем, могли быть просто случайным совпадением, да и вообще не иметь особого значения. Что это означало на самом деле, вскоре самым неприятным образом показали грядущие события.