Полюбовавшись на цилиндрик, я в три приема с натугой проглотил его, запив стаканом крепчайшего чая без сахара. Цилиндрик шарахнулся по стенкам желудка и, удобно устроившись где-то в эпицентре вовсю идущего процесса пищеварения, перестал о себе напоминать. Норма. Теперь полковник может отслеживать местонахождение вашего покорного слуги с точностью до пяти метров, находясь при этом на значительном удалении от объекта наблюдения.

На крыльцо я вышел во втором часу пополудни. И был приятно удивлен незаметным на первый взгляд профессионализмом «смежников». Да, глядя из окон на улицу, я ничего такого не заметил. Но в момент моего выхода у крыльца торчали с десяток парней в полной экипировке и держали меня под прицелом удобных для боя на короткой дистанции ПП «каштан». А в калиточном проеме стоял средних лет лысый дядька в плаще. Тот самый, у которого меня в свое время неподалеку отсюда перехватили ловкие кабинетные, — только тогда он лысым не был.

— Давай подкатывай, — распорядился дядька в портативную радиостанцию — тотчас же откуда-то сверху по улице раздался негромкий шум моторов.

Я глянул туда: к усадьбе Элен приближались две черные «Волги» — не как полагается обычным законопослушным авто, а борт в борт, то есть левая шла по встречной полосе. И у левой этой — как вы, наверное, уже догадались — был тот самый номер, с которым я впервые познакомился неподалеку от частной больницы в славном городе Ростове.

— Сам пойдешь, или нести придется? — Лысый настороженно смотрел на меня, прощупывая взглядом каждую складку моей одежды.

— Альтернатива есть? — тоскливо спросил я, наблюдая, как «Волги» подкатили вплотную к калитке и распахнули двери.

— Нет никакой альтернативы, — не стал обманывать меня лысый. — Слишком долго я за тобой гоняюсь, ласковый ты мой. В печенках уже сидишь.

— Ладно, иду. — Я положил руки на затылок, развернулся к публике задом и, широко расставив ноги, уперся головой в дверь. — Валяйте, чего уж там…

Региональное УФСБ в Стародубовске, подобно большинству других официальных учреждений, располагается в неприметном типовом здании послевоенной постройки: два этажа нормальных, один цокольный — полуподвал. Забор вокруг здания скорее декоративный, нежели оградительного характера, но на каждом окне — решетка, а поверх решетки, внесенная на металлических штырях сантиметров на сорок, натянута мелкоячеистая стальная сетка. Тут, знаете ли, кое-какие баловники несколько раз бросали гранаты в окна — вот и приспособились чекисты. Что поделать — регион такой, любимый гранатометчиками. Но самое примечательное в здании УФСБ — это парадная лестница. Широкая, с мраморными ступенями, с мраморными же чашами на перилах…

Это я к чему вам расписываю: у меня, видите ли, отчего-то была прочная установка на помпезную встречу. Выведут меня под белы рученьки из «Волги», а на лестнице — начальство по ранжиру, при мундирах да регалиях, репортеры с треногами шарахаются как ополоумевшие — местечко для лучшего ракурса подыскивают, праздные зеваки численностью не менее батальона тут же подтянулись. Как же: отловили легендарного Сыча, всеми искомого и желанного!

Увы, установка эта была ложной. Никого на мраморной лестнице не бьыо. Меня как куль вытряхнули из машины и поволокли. Единственным зрителем оказался длинный лохматый бомж, проходивший мимо по тротуару: он остановился и с любопытством принялся меня рассматривать. Да, для бомжа это, безусловно, интересно: не каждый день приходится видеть, как отделение бойцов таскает закованного мужика. Значит, опасный, раз такая охрана! Миновав бомжа, бойцы проволокли меня по лестнице, затащили под руки в пустынный вестибюль и повлекли по ступеням вниз — в полуподвал.

— Регистрировать? — метнулся было наперерез нам какой-то член в штатском, до сего момента сидевший за стеклянной конторкой.

— Не трудись, — отказался лысый. — Это же мой… В полуподвале со мной поступили так же непочетно. Сначала раздели донага и прощупали каждый сантиметр моей одежонки, затем прослушали ее каким-то прибором и пропустили через «рамку». После этого приступили ко мне. Прощупали, заставили присесть десять раз, залезли — извините за подробности — палкой от мороженого в попку. И все это время в комнате для обысков находились пятеро бойцов, следящих за каждым моим движением, а я, между прочим, был в наручниках в положении «руки за спину».

— Давай на «рамку», — распорядился лысый, убедившись, что ничего такого интересного у меня нет.

В процессе сканирования на экране монитора неожиданно отчетливо стал виден цилиндрик, проглоченный мною накануне. В виде продолговатого пятнышка, ярко выделявшегося на фоне какой-то серой массы.

— Что ел на завтрак? — заинтересовался лысый.

— Яичницу с ветчиной, — сообщил я, внутренне содрогнувшись. Черт, какая страшная ошибка! Неужели полковник не мог предвидеть такого оборота? Он же служил двадцать лет в конторе, должен был, по идее, учитывать подобный вариант…

— А вчера вечерком крепенько не пили? — вступил в беседу один из персонала — округлый мужик в белом халате, который оперировал сканером. — До поросячьего визга?

— Пили, — признался я. — Не совсем уж до поросячьего, но до изумления — точно.

— А что пили? — обрадовался чему-то округлый. — Вино, водку, коньячок?

— Очень много грузинского вина, — соврал я. — Лично я выдул бутылок пять, если не ошибаюсь. А какое отношение это имеет к факту моего задержания?

— Это пробка, — с видом знатока констатировал округлый, обращаясь к лысому. — Такие случаи бывают — глотает пробку, и все тут.

— Ну, не знаю, — лысый некоторое время задумчиво рассматривал пятно на экране, затем кивнул второму в белом халате, который до этого проверял каким-то прибором мою одежду:

— Садись вычисляй. Только побыстрее — мне работать надо.

Вычислитель усадил меня на стул, наставил на брюхо какой-то датчик на подставке и принялся наяривать на клавиатуре подключенного к датчику компьютера.

— Это не маяк, — компетентно сообщил он после десяти минут работы. — Никакой реакции. Скорее — правильно Игорь говорит — пробка.