Для спасения Африки было необходимо объединить римские армии, и Галла Плацидия немедленно предприняла шаги к возобновлению союза с Бонифацием. Примирение было достигнуто благодаря трудам прославленного Дария, которого она отправила в Африку. Он, судя по всему, заключил перемирие и с Гейзерихом, которое, правда, оказалось недолговечным, поскольку предложения римлян в конечном итоге приняты не были. Гейзерих был настроен ограбить богатые восточные провинции Африки, если не сумеет их завоевать. Он вошел в Нумидию, разгромил войско Бонифация и в мае — июне 430 года осадил его в Гиппоне (Гиппон-Регий, совр. Аннаба в Алжире. — Ред.). Город продержался больше года. После этого Гейзерих в июле 431 года снял осаду. Из Италии и Константинополя были посланы новые силы под командованием Аспара, военачальника Феодосия. Состоялось сражение. Аспар и Бонифаций потерпели настолько полное поражение, что больше даже не пытались оказать сопротивление. Вскоре после этого был взят Гиппон, и единственными важными городами, которые еще держались, были Карфаген (ныне развалины северо-восточнее города Тунис в Тунисе. — Ред.) и Цирта (столица Нумидии, ныне Константина в Алжире. — Ред.).

В 425–429 годах правой рукой Галлы Плацидии и магистром двух родов войск был Феликс. Но Аэций к 429 году завоевал такой престиж, благодаря успехам в Галлии против готов и франков (хотя Плацидия не забыла, что он поддерживал дело Иоанна), что он смог выдвигать собственные условия и выторговал у нее смещение Феликса и свое возвышение на его пост. Аэций был назначен магистром двух родов войск в 429 году и, как утверждают, сразу организовал убийство Феликса, якобы по подозрению в предательстве. Затем в Италию вернулся Бонифаций, где Плацидия приняла его весьма благосклонно, сместила ненавистного Аэция, который к этому времени (432) стал консулом, передала военное командование раскаявшемуся бунтовщику и сделала его патрицием. Аэций отказался подчиниться. В Италии началась гражданская война. В районе Ариминума (совр. Римини) состоялось генеральное сражение, в котором Бонифаций одержал победу, но вскоре после этого умер, возможно от болезни, вызванной раной. Аэций ушел в Далмацию ко двору своего друга Ругилы (Руа), короля гуннов. С его помощью он снова появился в Италии — мы точно не знаем, как это произошло, — чтобы диктовать условия двору в Равенне, в 434 году вернул себе прежнюю должность и стал патрицием.

Тем временем борьба за власть продолжалась. Вандалы захватывали все новые земли в Нумидии. Несмотря на свое быстрое возвышение и успехи, Гейзерих был готов договориться с империей. Аэций, занятый в Галлии, где проявляли повышенную агрессивность вестготы и бургунды, видел, что имеющихся в его распоряжении сил недостаточно, чтобы изгнать вандалов, и решил, что лучше разделить Африку с захватчиками, чем потерять ее вовсе. Гейзерих, вероятно, хотел объединить и укрепить свои силы в провинциях, которые занял, понимая, что любой заключенный им договор не станет препятствием для дальнейших завоеваний. Гиппон, который покинули жители, судя по всему, был снова занят римлянами, и там 11 февраля 435 года был заключен договор. Вандалы сохраняли за собой провинции, которые заняли, а именно две мавретанские провинции (Мавретания Тингитана и Мавретания Цезарейская) и часть Нумидии, но обязывались выплачивать ежегодную дань, признавая тем самым господство Рима.

Аэций теперь укрепил свою власть, и Галла Плацидия была вынуждена ему подчиниться. Валентиниану III уже исполнилось пятнадцать лет, и ее регентство не могло продолжаться дольше. Присутствие полководца скоро потребовалось в Галлии, где вестготы снова решительно настроились на завоевания, а бургунды вторглись в провинцию Верхняя Белгика (435). Судя по всему, против бургундов Аэций не направил римскую армию, а предложил покарать их своим друзьям гуннам. Те знали, как нанести удар. Утверждают, что в 436 году 20 000 бургундов были убиты, и среди них король Гундахар. Это был конец первого королевства бургундов в Галлии (с королевской резиденцией в Вормсе). Их история легла в основу героических легенд, которые вошли в германский эпос «Песнь о нибелунгах». Бургунды не были уничтожены полностью, и через несколько лет — в 443 году — римское правительство выделило территорию для остатков этого народа в Сапаудии (Савойя), к югу от Женевского озера.

В 436 году Нарбон был осажден Теодорихом, королем вестготов, но был освобожден Литорием, вероятно бывшим военным магистром в Галлии. Спустя три года тот же военачальник оттеснил готов обратно к стенам их столицы Тулузы. Интересно отметить, что он радовал своих солдат гуннов выполнением языческих обрядов и ритуалов для привлечения удачи. Однако эти церемонии ему не помогли. Удача в конце концов отвернулась от Литория. Он потерпел поражение и был взят в плен в сражении у стен города. Авит, преторианский префект Галлии, имевший большое влияние на Теодориха, тогда настоял на заключении мира. В те годы были волнения еще и в провинциях, расположенных к северу от Луары, где восстали жители Арморики (совр. Бретань), и Аэций или его помощник Литорий были вынуждены наводить там порядок и восстанавливать имперское правление.

В 437 году Аэций снова стал консулом. В этом же году Валентиниан III отправился в Константинополь, чтобы жениться на своей невесте Лицинии Евдоксии, дочери Феодосия II. Теперь, когда регентство завершилось, Аэцию предстояло иметь дело не с Галлой Плацидией, которая ненавидела его и не доверяла, а с неопытным юнцом. Валентиниан III был испорчен матерью и вырос человеком, интересующимся не имперскими обязанностями, а удовольствиями. Его постоянно окружали астрологи и колдуны, и он постоянно ввязывался в любовные интриги с чужими женами, хотя его собственная супруга была удивительно красива. Он был неплохим лучником, хорошим бегуном и занимался верховой ездой, если, конечно, можно верить Флавию Вегецию Ренату, посвятившему ему трактат об искусстве войны.

С конца регентства и до своей смерти Аэций был хозяином Западной империи. Именно его политике и силе оружия можно приписать то, что имперское правление в провинциях не рухнуло в середине V века. О его работе в эти годы исторических трудов нет. Мы знаем лишь то, что можем найти в хрониках, написанных людьми, которые выбирали факты без разбора. Если бы мы располагали трудами придворного поэта того времени, то, безусловно, могли бы узнать больше, потому что даже из единичных сохранившихся фрагментов мы узнаем факты, не указанные больше нигде. Испанец Флавий Меробавд сделал для Валентиниана III и Аэция то, что Клавдий сделал для Гонория и Стилихона, хотя и не так талантливо.

Положение Аэция в эти годы укрепилось благодаря обручению его сына с императорской дочерью — это мероприятие вряд ли могла приветствовать Галла Плацидия. С Валентинианом III Аэций вряд ли мог быть в дружеских отношениях. Тот факт, что всемогущий министр в свое время поддержал узурпатора Иоанна, вероятнее всего, так никогда и не был забыт. Кроме того, юному императору вряд ли нравилась необходимость урезать свои личные расходы, чтобы помочь государству преодолеть финансовый кризис. Значительно сократились государственные доходы, поступавшие из Африки, страдавшей от нашествия вандалов, а в 439 году эти самые богатые провинции страны полностью перешли в руки варваров. Доход, получаемый из Галлии, вероятнее всего, тоже стал намного меньше. Неудивительно, что правительство в 444 году открыто признало, что «возможности нашей казны не соответствуют необходимым расходам».