Шрифт:
Андрей хотел нарядиться либо пиратом, либо Синей бородой, чтобы костюм как-то оправдывал его хромоту.
Но быть невестой Синей бороды Машенька из суеверных соображений не пожелала. Пришлось остановиться на костюме пирата.
Использовав кое-что из настоящей флотской одежды, Андрей добавил черную повязку на один глаз, яркие платки — шейный и головной, огромный нос из папье-маше (Машенька, смеясь, заявила, что он не намного больше его собственного), накладную рыжую бороду, купленную в табачной лавочке, и охотничий ремень с патронташем, принадлежавший Викентию Викентьевичу.
За пояс Андрей собирался заткнуть большой разделочный нож для дичи, позаимствованный у кухарки. Кортик как боевое оружие цеплять к маскарадному костюму Витгерт посчитал недопустимым.
— Пожалуй, не хватает еще одной детали, — задумчиво сказала Машенька, осматривая своего преобразившегося жениха.
Она вытащила откуда-то из глубин шкафа просторный черный плащ с капюшоном, сохранившийся от прежних маскарадов, и перекинула его Андрею через плечо.
— Вот теперь ты — настоящий пират! Надо сказать Глаше, чтобы как следует отутюжила плащ, и он будет лежать красивыми складками. А если захочешь кого-нибудь удивить, завернешься в него с головой, станешь неузнаваемым и в подходящий момент — скинешь! Я — капитан Флинт, гроза пяти морей!
Глава 4
Духовая музыка была слышна уже на подступах к Коммерческому собранию. Грандиозное торжество привлекло внимание всего города.
У входа в клуб толпились гимназисты. Гимназическое начальство после долгих прений с родителями учеников, разрешило пребывание на балу только учащимся выпускных классов, и то в порядке исключения.
Недопущенная до взрослого веселья гимназическая мелкота прыгала вокруг нарядного здания купеческого клуба и принимала деятельное участие в фейерверке.
Главным пиротехником был назначен истопник Коммерческого собрания, хромоногий отставной солдат, каждый год на Святки становившийся важной фигурой, отвечавшей за «огненные забавы».
Мальчишки, помимо ракет и петард, заготовленных фейерверкером-истопником, натащили еще и собственных, купленных на деньги, сэкономленные на завтраках и леденцах. Владелец табачной лавочки Меерович, завозивший к Святкам пиротехнику, имел с покупателей-гимназистов неплохие доходы.
Синие трубки ракетниц, насаженные на длинные лучинки, были в праздник на вес золота. Стоило поджечь черный скрюченный хвостик фитиля, торчавший из донышка трубки, и ракета с диким свистом уносилась ввысь, оглушительно выстреливала, взрывалась, и на темном небе, ко всеобщему ликованию, распускался огненный павлиний хвост или рассыпалась гроздь блестящих переливчатых звезд.
Площадка перед Коммерческим собранием была заполнена не только мальчишками, но и взрослыми любителями и ценителями фейерверков, обменивавшимися авторитетными суждениями. Приходилось перекрикивать пальбу, свист ракет и визг мальчишек.
Озаряемые огненными вспышками, к подъезду клуба прибывали экипажи, подвозившие гостей.
По широкой мраморной лестнице в зал, полный света и праздничного гула, поднимались все новые и новые маски — арлекины, гусары, цветочницы, испанки, пиковые дамы и червонные короли, бояре и мушкетеры. Навстречу им струились волны музыки. Оглушительно взрывались хлопушки, осыпая гостей конфетти, летали над залом разноцветные ленты серпантина, путаясь и падая под ноги танцующим.
Распорядителем танцев был молодой акцизный чиновник Дукельский, считавший себя знатоком светских манер, писаным красавцем и любимцем женщин. Ради должного исполнения возложенной на него миссии он отказался от маскарадного костюма и был в строгом бальном фраке с белоснежной манишкой и цветком в петлице.
Команды танцорам Дукельский подавал на плохом французском и тут же переводил их на русский — не все из присутствующих в Коммерческом собрании владели языком Вольтера даже на уровне Дукельского.
Открывался любой бал по традиции полонезом.
— Полонез, господа! — торжественно объявил Дукельский, скользя в своих лакированных штиблетах по паркету зала. — Кавалье, ангаже во дам! Кавалеры приглашают дам! Дамы и господа, потрудитесь становиться парами! Медам, авансе! Дамы вперед!
В первой паре полонеза шел земский начальник Круглов с женой уездного предводителя дворянства, за ними выстроилась длинная вереница танцующих.
Балы в Коммерческом собрании отличались большей демократичностью, чем чопорные дворянские вечера, и публика собралась довольно пестрая (если говорить о составе приглашенных, а не только о разноцветных маскарадных нарядах).
После торжественного полонеза музыканты наполнили зал вкрадчивыми и лукавыми звуками штраусовского вальса. Танцующих становилось все больше и больше.
Маша Мерцалова и Витгерт появились в Коммерческом собрании, когда танцы были в самом разгаре. Преодолев ступени мраморной лестницы, Андрей почувствовал, как заболели ноги. Признаться в этом Машеньке было стыдно — жених не должен все время жаловаться на болезни.
Машу вскоре с позволения Витгерта увел танцевать некий звездочет в высоком колпаке и плаще, усеянном серебристыми звездами. Он был очень похож на Петра Сергеевича Бурмина. Его приятель, судебный следователь Колычев в костюме индийского магараджи, беседовал с дамой-бабочкой. В бабочке Витгерт узнал Маргариту Львовну.