Ковры в замке барона Дилосского, не говоря уж о его перинах, были куда мягче юной зелени, устилавшей землю, но Тагрия не смогла припомнить, чтобы опускалась на перины с такой радостью, как упала в этот раз на траву. Правда, сначала ей пришлось обслужить Бетарана – под насмешливыми взглядами разбойников это оказалось не так-то просто. Две-три шуточки она пропустила мимо ушей, но когда парень в рваных штанах и кружевном камзоле, тот самый, что потихоньку делал знаки против колдовства, предложил утопить «полудохлика» в ручье – мол, забот меньше, – Тагрия рассвирепела.

– Эй ты, иди сюда, – сказала она повелительным голосом баронессы, – будешь помогать.

Парень растерянно глянулся на своих захохотавших товарищей, на Исару – та молча наблюдала, сложив руки на груди, – и подошел.

– Держи вот так, – сказала Тагрия.

Молодой разбойник придерживал Бетарана за плечи, пока Тагрия умывала его в ручье, затем помог усадить под деревом, а когда Тагрия стащила с брата сапоги, чтобы просушить ноги, сунул ему кусок хлеба и окорок.

– Ешь, Бет, – велела Тагрия.

Бетаран послушно принялся жевать.

– У вас… неплохо с ним выходит, – заметил присмиревший парень.

Тагрия вздохнула.

– Деваться некуда, вот и выходит. Как тебя зовут?

Кончики ушей, забавно торчавшие из его соломенных кудрей, покраснели.

– Косорукий… госпожа.

– Ого, – сказала Тагрия. – А нормальное имя у тебя есть?

– Динарик, госпожа. Но все зовут меня Косоруким.

– Понятно. Спасибо за помощь, Динарик. И я не госпожа. Я, вообще-то, баронесса, но теперь это уже совсем ничего не значит.

– Да уж, – согласилась подошедшая Исара.

Закончив с Бетараном, Тагрия просто свалилась на траву. Исара уселась напротив, подстелив покрывало в ярких сине-красных узорах. Динарик незаметно исчез. Вокруг с противным звоном вились комары, но Тагрия уже привыкла не обращать на них внимания. Хорошо прокопченный окорок, овечий сыр, пиво – все припасы из последней деревни, и, надо сказать, разбойники даже не думали морить пленников голодом. Тагрия с трудом дожевала свою долю. От усталости не было сил даже бояться. Она никогда еще не ездила так – целый день почти без отдыха, да таким резвым аллюром. Хотелось лечь и не вставать долго-долго. И пусть над головой кружат комары и грифоны, а вокруг пересмеиваются бродяги, воры и убийцы, лишь бы только не мешали спать.

Сами же воры и убийцы как будто и не устали вовсе. Они быстренько разделили обязанности: трое занялись лошадьми, двое распределили припасы, еще трое вместе с Тинкалом широким кругом обошли вокруг лагеря и вернулись, не найдя ничего подозрительного. Теперь все дружно заканчивали ужин. Слышались разговоры и шутки, по большей части грубые, смех. Молчала только Исара. Тагрия подняла глаза, когда ощутила на себе ее взгляд.

Разбойница смотрела довольно дружелюбно.

– Ты почувствуешь, если появятся жрецы? – спросила она.

– Если постараюсь.

– Постарайся.

– Как скажешь, – коротко согласилась Тагрия.

Исара кивнула:

– Кажется, ты поспособнее меня в этих делах. Интересно…

Тут раздался голос Тинкала, отчитывавшего кого-то из своих людей, и Исара замолчала.

– Ты думаешь, Ферр остался… нормальным? – спросила Тагрия.

– Надеюсь, – ответила Исара, откидываясь на покрывале. – Эта дрянь тянется от самой Салианы. Где-то ей должен быть конец.

– Раньше ведь такого не случалось?

– Я не слыхала. А ты?

Тагрия покачала головой.

– Мне иногда кажется, что так теперь везде, – призналась она. – Исара, почему ваши люди не под заклятием? Магии в них нет, я вижу.

«А в тебе ее слишком мало, чтобы заклятие снять».

– Откуда бы? – фыркнула разбойница. – Я и не знала, что вы тоже можете колдовать. Арес… Аресий говорил, это передается с кровью.

– Карий тоже так говорил, – теперь его имя выскользнуло легко, остался лишь горьковатый привкус на губах. – Я просто очень хотела научиться, хоть немножко. Так хотела, что научилась. А кто этот Аресий?

Исара оглянулась. Тинкал распределял ночные дежурства, его почти не было видно за спинами других мужчин.

– Он научил нас всему, – негромко сказала Исара, – меня, Тинкала и Ургата. Это была его тайная школа колдунов, так он называл. Раньше, еще до Нашествия, он хотел собрать всех, кто остался, в ком есть наша кровь.

– И получилось?

Исара помотала головой.

– Не получилось. Жрецы, чтоб им совсем запаршиветь! Они убили восьмерых учеников, сожгли. Аресия тоже собирались, только не успели. Сперва вышел этот эдикт, что мы все теперь подданные, а потом жрецы про все забыли из-за Нашествия, а Аресий сбежал с одним учеником. С Ургатом. Сперва они прятались, боялись, потом начали все снова. Нашли меня – вовремя, кстати, я бы сейчас с тут тобой не болтала. А через год Тинкала.