Кати улыбнулась – неестественно, одними губами.

– Он тоже тебя помнит.

– Не сомневаюсь. А теперь объясни, пожалуйста, что ты имела в виду.

– Нечего объяснять, раз ты все знаешь. Абсолютной Силой может воспользоваться только Сильный маг, и получить ее можно только из крови другого Сильного мага. Кровь потребуется, естественно, вся, не одна чаша.

– Разумеется. И разумеется, нас не испугаешь тем, что это худшее из известных преступлений, что сделавший это навеки станет изгоем, и ни один маг посмеет даже говорить с ним. Мы и так уже изгои, терять нечего. Дело за немногим – заполучить подходящего Сильного мага. Норна? Лэйна? Или… – губы Кара скривились в нехорошей усмешке, – моего отца? Я бы, пожалуй, не против. Как предложишь его ловить?

– Никак. Ты прав, это плохая мысль.

– Нет, почему же, сама по себе она восхитительна. Только невыполнима.

– Тогда оставим это. У тебя ведь, кажется, были еще вопросы?

– Были и есть, – сказал Кар и остановился. – Что ты сделала с моим братом, Кати? Зачем?

– Я ничего не делала с ним, – ответила Кати. Глаза ее гневно сверкнули. – Ты смотрел и увидел, что на нем нет заклятия! В чем же ты меня обвиняешь?

– Кати… тебе не нужны заклятия для того, чтобы мужчина потерял голову!

– Да неужели?!

– Да! Но ты могла бы его не поощрять. Ты знаешь… Не мое дело объяснять тебе, что это ни к чему хорошему не приведет!

– Правильно. Это не твое дело.

Они стояли теперь лицом к лицу, и мелкие травяные обитатели врассыпную бежали от гнева магов. Вечерний свет выцвел до прозрачности.

– Это касается меня, – сказал Кар. – И не меня одного. Мы не в Долине, Кати! Там личное дело каждого, кого любить и с кем спать, и никому не придет в голову вмешиваться, но здесь другое дело, совсем. Эриан – император. Его постельные дела касаются всей Империи!

– Нет никаких постельных дел, разве ты не понял?

– Да знаешь ли ты, почему их нет?! – он заметил, что кричит. Остановился, сдерживая гнев. – Он хочет жениться на тебе, Кати! Ждет, что ты станешь его императрицей!

– Я знаю.

– Знаешь?! Ты этого и хотела, да? Получить Империю, сделать то, чего не сделал я? – и прежде, чем она отшатнулась, прежде, чем ее лицо исказила боль, Кар понял свою ошибку. Ахнул: – Прости меня, Кати, прости! Я не подумал. Нет, разумеется, это не так, ты не стала бы… прости меня. Пожалуйста!

Помолчав, она сказала – с улыбкой, от которой защемило сердце:

– Ты ревнуешь.

– Кого из вас двоих? – отозвался Кар с горечью.

– Хороший вопрос. Мы завязаны в этот узел все трое, но расплачиваться будем поодиночке. Скоро.

– Это – предсказание?

– Да.

– Скажи мне, Кати. Я не хочу этого знать, но, все-таки, скажи. Ты его любишь?

– Люблю. Очень.

– Дикаря, Сильная?

– Да.

Медно-красный жук с гудением пролетел между ними – и как будто лопнула невидимая струна. Гнев погас, едва родившись, грусть приутихла, оставшись еле слышным пением на дне души. Кати усмехнулась. Кар ответил улыбкой, желая теперь одного: оставить разговор в прошлом.

– Пойдем обратно, Кати. Эриан ждет.

Зашагали обратно – одинаково понурившись, как будто в траве под сапогами рассчитывали найти ответы несуществующим вопросам. Кати сказала, не поднимая головы:

– Я должна рассказать тебе еще кое-что. В последние два года мы принимали к себе полукровок. Моя идея, конечно же. Ты знаешь, нас осталось очень мало, поэтому Совет согласился. Это было просто – мы нашли нескольких и отправили их распространять приглашение. Сначала откликнулись немногие, потом понеслось… Они находили нас где бы мы ни были, иногда их было сразу несколько десятков. В одной из последних групп был мальчик. Тринадцать лет. Твой сын.

– Моурет.

– Да.

– Я только недавно узнал о его исчезновении. Нужно было догадаться… Мне жаль.

– Он тебя ненавидит.

– Есть за что. Предполагалось, что мальчик не будет знать, кто его отец, но… Зря мы оставили Арния воспитателем.

– Амон признал его. Приблизил к себе, назначил учителя. Хорошего мага из мальчишки не выйдет, в этом он больше дикарь, чем твой сын, но Сильнейшему это и не нужно.

– Я знаю, что ему нужно, Кати, – Кар поморщился. – Можешь не говорить. Сделать мне как можно больнее, унизить, уничтожить. Руками моего же сына? Отцу это должно понравиться. О да, он должен быть в восторге!

– Ты хорошо его понимаешь.

– Еще бы, – сказал Кар со смешком. – Он мой отец. Мы похожи, даже в том, как поступаем со своими сыновьями. Мать мальчика была злобной гадиной, но я признал бы его, несмотря ни на что – не будь я наследником престола. Эриан решил не вступать в брак и не иметь детей, пока не закончится война. Бастарды сразу после рождения отдавались на воспитание куда-нибудь подальше, чтобы в случае его смерти Империя перешла ко мне, а не к ребенку, которому не по силам такая ноша и который неизбежно окажется подчинен влиянию жрецов. А значит, и я не могу позволить себе иметь сейчас детей. Мой сын, даже незаконнорожденный, оказался бы слишком близко к трону. Он не смог бы на него сесть – но смог бы стать причиной волнений, а этого мы допустить не могли. Видишь, как легко я отрекся от природы ради политики?