Андреа взяла журнал и, сев в кресло, стала незаметно следить за тем, что происходило на ковре посреди комнаты.

Словно догадываясь, что за ним наблюдают, Мэдисон бросил на нее быстрый взгляд и улыбнулся так, что кровь вдруг прилила к ее лицу. Она отвела глаза. Нельзя позволять ему лишнего: из их отношений все равно ничего хорошего не получится, хотя бы потому, что обстоятельства складываются против них.

Словно для того чтобы утвердиться в своем решении, Андреа поднялась с кресла и отложила в сторону журнал:

— Кристофер, мы должны отпустить мистера Макки — он и так потратил на нас много времени. А тебе пора в постель.

— Лучше Мэдисон — это имя меня вполне устраивает. — Макки улыбнулся, в то время как Кристофер уже готов был разрыдаться.

— Еще одну партию, ну пожалуйста, Энди!

— Ты пообещал маме по телефону, что пойдешь спать в восемь, а сейчас уже двадцать минут девятого. Ну же, не упрямься.

Кристофер бросил на Мэдисона умоляющий взгляд, словно ища его поддержки.

— Ничем не могу помочь, молодой человек: раз обещал, значит, надо выполнять. — Мэдисон принялся убирать шашки в коробку. — Но я еще обязательно возьму реванш, а то сегодня я что-то слишком часто тебе проигрывал.

Кристофер рассмеялся и покровительственно похлопал Мэдисона по плечу:

— Спорим, что я снова тебя обыграю…

— Это мы еще посмотрим.

— Договорились!

Откровенный восторг, которым светилось лицо мальчугана, заставил больно сжаться сердце Андреа. Как бы ей хотелось иметь вот такого же славного малыша, но только своего…

Проводив Кристофера взглядом, Мэдисон подошел к Андреа и произнес вполголоса:

— Мадам, мне хотелось бы кое в чем разобраться. Могу я остаться еще ненадолго, чтобы мы поговорили?

Андреа не знала, что ответить. Оставаться наедине с Макки в отсутствие мальчика значило подвергнуть себя большой опасности: в том, что Мэдисон может быть весьма обаятельным, она уже успела убедиться. Кроме того, говорить с ним о Морин она считала неделикатным.

— Видите ли, сейчас уже довольно поздно, и я…

— Пятнадцать минут, не больше.

— Но мне еще надо уложить Кристофера.

— Хорошо, я подожду. — Мэдисон сел в кресло и взял в руки журнал.

Кристофер, причесанный, умытый и переодетый в пижаму, высунул голову из двери своей спальни.

— Эндри, ты меня поцелуешь на ночь?

— Конечно, милый. И не забудь сказать мистеру Мэдисону спасибо за пиццу.

— Спасибо. — Кристофер послушно кивнул, а потом, подойдя к гостю поближе, неуверенно спросил: — Вы правду сказали насчет шашек?

— Ну конечно. — Потрепав мальчика по волосам, Мэдисон проводил его взглядом, а затем сел на место Андреа и, взяв журнал, который она до этого листала, огляделся. Комната с неровными потрескавшимися стенами, облупившийся потолок — все указывало на то, что у Морин положение с деньгами не блеск. Тогда какого черта она отклоняет столь щедрое предложение Стентона?

Вернувшись, Андреа опустилась на диван, и Мэдисон сразу отметил про себя, что она сильно нервничает.

— Так что вы хотели узнать о Морин? — Он видел, что ей было не слишком приятно говорить на эту тему.

— Первый вопрос — почему она не соглашается продать дом? На эти деньги ваша подруга могла бы основать свое дело в более престижном районе города и купить себе особняк куда приличнее этого.

— Деньги — это еще не все, и вы отлично знаете об этом. Или, может быть, нет?

— Хорошо, если дело не в деньгах, то в чем же? Разве здесь зарыты сокровища… Получить за дом цену, вдвое превышающую начальные вложения, значило бы совершить неплохую сделку, а?

— Боюсь, за пятнадцать минут я не сумею вам всего объяснить.

— Располагайте мной столько, сколько сочтете нужным. — Макки откинулся на спинку кресла и положил ногу на ногу.

Андреа с досадой вздохнула. Кажется, она сама себя загнала в ловушку: обсуждать личные дела подруги вовсе не входило в ее планы, да и вообще едва ли было бы разумно.

— Я продолжаю настаивать на том, что о подобных вещах вам следует поговорить с Морин лично.

— Но… если бы я имел лучшее представление о ней и о том, где ее корни, я мог бы найти решение, приемлемое для нее, и тем самым помочь прежде всего ей самой.