— Кое-что мы видели прошлой ночью, — сказал я. — Было что-то еще?

— О да, — ответила девушка. — И еще более ужасное. Как правило, он поклонялся дьяволу в образе жабы или козла, но этого ему было мало. Однажды он принес в дом младенца. Он… он убил ребенка и вылил его кровь в чашу, украденную из церкви…

Она снова разрыдалась и спрятала лицо в ладонях. Прошло немало времени, прежде чем она нашла в себе силы продолжать рассказ.

— Время от времени, — сказала она наконец, — он надолго исчезал и через месяц или около того возвращался, а его злоба и порочность раз от разу все возрастали. Он говорил нам, что ездил куда-то далеко, в горы Китая, к секте дьяволопоклонников.

— Я жрец ада! — говорил он нам. — Я продал душу дьяволу! Сатана мне господин, и я заставлю вас поклониться ему!

Богу известно, как он старался обратить нас в свою преступную веру и приобщить нас к своим порочным ритуалам. Моя мать была женщиной слабой и ужасно боялась Сильвио. Однажды он заставил ее отправиться с ним в паломничество, в горы. Они вернулись через три недели, и почти сразу Сильвио увез нас с матерью в Соединенные Штаты.

— Когда это произошло? — спросил Конрой.

— Пять лет назад, — ответила девушка. — Мне было тогда девятнадцать.

После поездки в храмы дьяволопоклонников мать страшно изменилась, — продолжала девушка. — В глазах у нее застыл непредставимый ужас. Она снова и снова повторяла, что совершила чудовищные злодеяния.

— Я согрешила перед Богом, — восклицала она, — и перед собственной дочерью!

Она так и не открыла мне, что видела и что испытала. Однажды она начала было рассказывать, но Сильвио приказал ей замолчать. Он заявил, что мать не должна раскрывать мне таинства веры, пока я полностью не окажусь в его власти.

Все это время Сильвио неустанно пытался меня подчинить. Он был искусным гипнотизером и, думаю, обладал и другими способностями. Он сумел так подействовать на меня, что через некоторое время я стала послушной глиной в его руках. Когда я находилась в гипнотическом трансе и была совершенно подчинена его силе, он всеми возможными способами старался уничтожить мою веру в религию, добро и Бога, и постепенно завоевал мучительную власть надо мною. Несмотря на все его старания, я отказывалась принимать участие в обрядах дьяволопоклонников; однако мы с матерью так его боялись, что не осмеливались сообщить о нем властям.

Он совершал преступление за преступлением. Он убивал только затем, чтобы увидеть, как льется кровь. И хотя он оставлял следы, которые различил бы и слепой, его словно защищала какая-то сверхъестественная сила, и он ни разу не был пойман.

Наконец он убил женщину в Форт-Слокуме. В ту ночь он вернулся домой и рассказал нам, что сотворил.

— Это конец! — сказал он. — Наступило время воссоединиться с Господином! Меня арестуют и повесят!

Затем он сделал последнюю попытку заставить меня уверовать в его порочные убеждения и, как он выразился, последовать за ним в ад! Я противилась ему всеми силами души и, хотя той ночью ему удалось несколько раз загипнотизировать меня, в конце концов победила. Однако он вновь заставил мать и меня присутствовать на церемонии, которая была ужасней всех прежних, так как на сей раз он отмечал свое последнее свершение.

Он снова спросил меня, согласна ли я поклониться его Господину. Когда я отказалась, он пришел в ярость. Я никогда этого не забуду. Сильвио вопил от бешенства, на губах выступила пена, зеленые глаза пугающе сверкали, и он изрыгал самые чудовищные богохульства, твердя, что я еще встречусь с ним в аду.

— Я восстану из могилы! — кричал он. — Я вернусь и убью всех, кому предстоит расправиться со мною, а ты станешь моим орудием! Чрез тебя я восстану!

После он успокоился и рассказал мне, что собирается сделать. Он сказал, что вернется и заставит меня говорить его голосом и мыслить его разумом, а дух его будет подчинять меня себе, когда захочет.

— Ты будешь походить на меня! — сказал он. — И на моего Господина! У тебя появятся зеленые адские глаза с красными кровавыми прожилками! У тебя вырастут волчьи клыки! Когда я завладею тобой, я превращу тебя в подобие моего Господина! Ты будешь поклоняться ему в любом его облике!

Ужасная ночь тянулась без конца. Прочитав свои заклинания, Сильвио ушел, и больше живым я его не видела — но так и не смогла от него спастись.

Мать билась в истерике. Спустя какое-то время я сумела уложить ее в постель. Она плакала и стонала, говоря, что должна ответить за свои грехи и грехи других. Я пыталась уснуть, но смогла только задремать. Меня разбудил ужасающий крик. Я поспешила в комнату матери. Она стояла посреди комнаты, прижимая руки к груди и жалобно рыдая. Я подбежала к ней, но она закричала и отшатнулась от меня. Затем она выбежала в соседнюю комнату, бросилась на пол и принялась, плача, молить Господа о милосердии!

Телефона в квартире не было. Я спустилась вниз, чтобы разбудить швейцара и попросить его вызвать врача.

Вернувшись, я не нашла матери. Она бесследно исчезла!

Девушка замолчала. На ее ресницах блестели слезы.

— С той ночи, — сказала она, — я постоянно ощущала зловещее присутствие Сильвио, особенно с тех пор, как его повесили. Порой я совершенно меняюсь. Как вы могли видеть, он вовлек меня в некоторые обряды поклонения дьяволу и, когда его дух пребывает во мне, я испытываю безумное желание раздирать, рвать на части и убивать!